– Хочешь, построим что-нибудь из кубиков? – спрашивает он.
– Хочу, наверное.
– Но не уверена?
– Да нет, можно и построить…
Она затрудняется вынести решение – вроде есть аргументы в пользу кубиков, они неплохи, как и игрушки вообще, но сейчас почему-то не годятся.
– Пойдем поищем что-нибудь у тебя в комнате, – говорит Робби.
Обычно Вайолет охотно идет хоть куда, даже к себе в комнату, но теперь приросла ступнями (точнее, балетками, тему обуви Робби еще не затрагивал) к половицам.
– А когда ты уходишь? – спрашивает она.
– Прямо сейчас. В твою комнату. С тобой вместе.
– Да нет, совсем уходишь когда?
Откуда возник этот вопрос? Разве Робби с Дэном и Изабель не условились ничего не говорить детям, пока Робби не выберет новую квартиру, где они смогут навестить его сразу же, в день подписания договора аренды? Ведь сколько Вайолет, да и Натан себя помнят, Робби всегда жил тут, наверху.
Должно быть, Вайолет подслушала. Попробуй-ка утаить что-нибудь от детей, для которых жизненно важно слушать и узнавать.
Порой, однако, кажется, что Вайолет знает больше, чем может знать. О дне знакомства Робби с Адамом, например (“Ты сегодня какой-то другой, дядя Робби”), или о дорогущих ботинках, которые Робби купил, а потом, раскаявшись, вернул (“По-моему, тебе нужна одежда покрасивей”).
“Господи! Надеюсь, она не экстрасенс” – так сказала Изабель.
– Я просто иду в твою комнату, – повторяет Робби. – Сейчас. С тобой вместе.
– Но ты вернешься.
– Если я когда-нибудь куда и уйду, моя лапушка, то вернусь обязательно.
Она кивает, но не убеждена. Правильно ли скрывать от Вайолет с Натаном, пусть и до поры до времени, правду о скором переезде Робби в другую квартиру? Не почувствуют ли дети себя обманутыми, узнав, что от них таились? Снова этот вечный, важнейший вопрос: оберегаешь ты детей или сеешь, как потом окажется, семена недоверия на всю жизнь?
Тут звонит домофон.
– Кто там, по-твоему? – спрашивает Вайолет, тревожась и предвкушая одновременно.
– Сейчас узнаем. Слушаю!
– Это я, – отвечает голос с чуть слышным призвуком статических помех.
– Кто я?
– Чесс. Чесс это.
Понимая, что оплошал, не распознав этот голос немедленно, и раздосадовал Чесс, Робби нажимает кнопку и впускает ее. Пока она поднимается по лестнице (слышно из-за двери, как топочут ботинки), Робби спрашивает Вайолет: