– Васильев не должен был соглашаться! – сказал я.
– Почему? – удивился Сергеев. – Он же специалист.
– Но вы! – настаивал я. Теперь я разделял возмущение Сальникова. – Как вы могли согласиться?
– А может, начальником должен был быть Титов? – Сергеев посмотрел на меня холодно. – Первый раз я бы отправил экспедицию, начальник которой не верит в её цели и не знает, что исследовать. Это было бы неправильно!
Я промолчал.
Титов хороший специалист, но он занимается гидроакустикой, а не тем, что нужно для экспедиции. В словах Сергеева есть смысл.
– Известные биологи-глубоководники были заняты, – сказал Сергеев, будто прочитав мои мысли. – Из свободных никто не подходил по характеру или квалификации.
Да, Титов отлично плавает на глубине. Но если начали с Васильева, то всё остальное сложилось само собой.
– Ведь путешествие не считалось опасным, – заметил Сергеев. – Никто не поручал им обследовать этот район. Просто крейсировали вдоль каньона – и всё. Что произошло, никто не знает.
– Скажите, – спросил я напрямик, – а вы сами верите в это?
Сергеев улыбнулся.
– Я понимаю ваше недоумение. В двадцать первом веке – и вдруг старые матросские сказки. Но, видите ли, сказки это или нет, может окончательно выясниться именно в нашем веке. Парадокс? Нет никакого парадокса. Зоологи до сих пор спорят о некоторых представителях даже сухопутной фауны, были они или нет. А когда в прошлом веке учёные обнаружили кистепёрую рыбу, они не хотели верить своим глазам. Считалось, что последние латимерии вымерли несколько десятков миллионов лет назад. А потом поймали ещё несколько латимерий. Что же, вы думаете, ископаемые рыбы стали возрождаться? Ничего подобного. Наука расширяла поиск, и больше латимерий стало попадаться учёным.
– Но морских змеев что-то до сих пор не попадалось, – заметил я.
– Их, этих змеев, может быть, всего один или два, – серьёзно сказал Сергеев. – И вот где-то в последнем убежище их нашли.
– Раньше они почему-то чаще попадались на глаза, – сказал я. – И не стеснялись людей. Если верить книгам, которые есть у Васильева.
– Васильев считает, что морские змеи – глубоководные существа, – всё так же серьёзно объяснял Сергеев. – А на поверхность выносились их тела. Волнение, ветер и воображение людей придавали им облик живых. Потом их съедали птицы и рыбы. Существа вымирали, и поэтому их перестали встречать. Но, возможно, одна пара осталась.