Скромник шёл тихо, его лицо отражало серьёзность предстоящего дня, а Воин, в своём массивном доспехе, нес свою тяжесть с гордостью. Маг замыкающий ряд, его взгляд был сосредоточен и внимателен, словно он искал что-то невидимое для других.
Тропа, по которой они шли, извивалась среди деревьев и кустов, ведя их к краю леса. Беляна шла позади, внимательно следя за каждым шагом гномов и запоминая путь. С каждым шагом лес становился всё более густым, и шум окружающей природы постепенно затихал, уступая место мирному скрежету инструментов гномов.
Приближаясь к шахте, Беляна почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она понимала, что её сила будет востребована, и это предстоящее испытание могло стать ключевым моментом её пребывания здесь. Гномы, каждый со своими заботами и задачами, не теряли своей решимости, и это придавало Беляне уверенности.
Наконец, они подошли к входу в шахту, глубокому и зловещему, который скрывал в себе множество тайн и загадок. Гномы обменялись краткими указаниями и напоминаниями, прежде чем начать спуск. Беляна остановилась на мгновение, собираясь с мыслями. В этом месте её ждал первый серьёзный вызов, и она была готова встретиться с ним лицом к лицу.
Путь оказался непростым. Они шли через густой лес, где деревья простирали свои ветви высоко в небо, заслоняя солнечный свет. Тропа под ногами становилась всё более извилистой и каменистой, обрамленной густым подлеском, откуда доносились шорохи лесных существ и трели птиц. Воздух был свежим и прохладным, он наполнял лёгкие бодрящей энергией, и Беляна ощущала себя живой и полной сил, несмотря на долгий путь. Она ловила моменты, чтобы ещё раз окинуть взглядом гномов, заметив, как их поведение и настроение менялись с каждым новым километром.
Дворф, шедший впереди, уверенно прокладывал путь, его шаги были твёрдыми и выверенными, как будто он шагал по давно известной ему дороге. Его борода чуть качалась в такт его шагам, а взгляд оставался сосредоточенным. Грюми, как обычно, шагал с недовольным выражением на лице, но Беляна заметила, что его ворчание было скорее привычкой, чем настоящим раздражением. Он ворчал тихо себе под нос, что-то о том, как камни на пути мешают его ступням и как "всё это пойдет наперекосяк". Однако даже он, казалось, был в своем привычном и родном элементе.