Я смутно различала слова, которые произносил Калмин, его голос звучал приглушенно, будто из-под воды. Но я старалась не вникать, все мое внимание было приковано к маленьким красивым камням и завораживающему лунному свету.
Треск…
Внезапная вспышка боли заставила меня пошатнуться – щеку словно обожгло. Я осторожно прикоснулась к ней и в ярости сплюнула на пол.
Асина, проклятая тварь, дала мне пощечину.
Мое лицо перекосилось от гнева. Но эта стройная, наголо стриженная женщина не выказывала абсолютно никаких эмоций. Ее круглые, словно рыбьи, глаза смотрели с холодным отвращением. Правая рука подрагивала, словно готовясь вновь ударить.
– Советую тебе слушать внимательнее, – надменно произнесла она.
Я выпрямилась, но тут же заметила предостерегающий взгляд Калмина.
Конранд Калмин отличался безжалостностью и жестокостью. У него были волосы цвета ржавчины, кожа – как только что выпавший снег, а глаза – темные, хитрые, расчетливые…
«Боги, дайте мне сил», – взмолилась я про себя. Даже такой хладнокровной убийце, как я, требовалось самообладание, чтобы стойко выдержать его пристальный взгляд.
Ему было около тридцати лет. Поговаривали, что он из обеспеченной семьи, проживающей в суровом ледяном королевстве Бригвалла на Северном континенте. Также ходила легенда, что Калмин родился с ножом в руках и сразу убил свою мать, потом отца, а затем и акушерку.
В былые времена я с насмешкой относилась к этой истории, но теперь, после знакомства с этим человеком и работы на него… Что ж, мне стало ясно, как зародилась эта сказка.
– Ты что, не слушала меня? – прошептал он, склоняясь ко мне.
Задрожав, я стиснула зубы до боли, до скрипа.
Я слышала его голос каждый день, но так и не привыкла к его издевке над языком моего континента. Мелодичные, выразительные слова звучали в его устах сухо и отрывисто. Видно было, что ему доставляет нездоровое удовольствие потешаться над нашим языком. По большому счету, я могла бы стерпеть такого рода насмешку, но все мое лицо начало гореть адским пламенем.
«Вот же ублюдок», – подумала я.
– Отвечай! – Его тон, жесткий и острый, как отточенное лезвие, заставил забыть о тошнотворно сладких речах, которые звучали секунду назад. – Ты не слушала меня, Син Лина? – В едком вопросе звенела опасность.
Впившись ногтями себе в ладонь, я еле выдавила: