Смерть – это ботинок на дороге. Это недописанная тетрадка. Это неоконченное дело. Смерть – это «больше не». Смерть как итог старения. Смерть как внезапность. Смерть это старенький мерседес, который даже ещё не сошёл с конвейера и будет выпущен только через 2 года (но он через 20 лет будет стареньким и убьёт человека). Смерть – это рандомным человек. Рандомно выросший в рандомной семье, который заколет тебя рандомным ножом за позапрошлогодний айфон. Смерть – это когда заканчиваются твои 1000 месяцев. 1000 месяцев звучит всего лишь как договор по ипотеке, но нет. Это вся жизнь. 83 года.
А другого такого месяца и не будет. Иной раз живёшь ради этого-то месяца, и сам этого не знаешь. И вот закончится 1000 месяцев, и умирать. Продлять будете? В очереди слишком много людей. Сегодня без продления. Смерть – это выключение света в глазах, в ушах, в тактильности, во внимании, в пространстве, во времени, в сознании.
По ощущению, момент смерти – это как начало наркоза. Раз – и всё. И тут даже не обидно. Вы даже психоэмоционально это не отыграете. Просто вот он я – а вот меня нет.
И это не тьма, не сидение на облачке – это просто натуральное, абсолютное небытие. Парменид, конечно, говорит, что небытия нет. Наверное, объективно, да. Но для человека оно абсолютно наступает. Хоть никак и не ощущается. Наступает как бы Великое сжатие Вселенной, но только для одного человека. Великое сжатие, когда пространства как такового нет, и время тоже не идёт. А время вообще – это /свойство/ пространства.
Так почему же тогда страшно умирать? Как будто бы бояться нечего. И хотя не у всех есть страх смерти, всё же важно что всё упирается в такой момент: