Глава 2. Мертвецы, водка и кредитка с душой
Город пах как помойное ведро, забытое на раскаленной сковородке. Асфальт плавился под ботинками, прилипая к подошвам с мстительным чавканьем. Я шел по улице, пытаясь не дышать – воздух был гуще сигаретного дыма в баре для онкологических больных. Геннадий плелся сзади, волоча за собой шлейф вони, от которой вяли рекламные плакаты на стенах.
– Эй, Жнец! – он тыкал мне в спину костлявым пальцем. – А когда поедим? Я, блять, второй день как воскрес, а уже желудок сосет.
– У тебя желудка нет, – буркнул я, сворачивая к подземному переходу. – Там черви доедают последние объедки.
– Ну тогда пивка! – не унимался он. – Или водки. Мертвецам можно – мы не пьянеем.
– Ты не мертвец. Ты – кошмар санэпидемстанции.
В переходе сидела старуха с кошелкой. Над ней висела табличка «ПРОКЛЯТИЯ – 50 РУБ. АКЦИЯ: ТРИ ПРОКЛЯТИЯ ЗА СТО». Геннадий присел на корточки, вытащив из кармана мокрую пятерку.
– Дайте мне что-нибудь против соседей. Чтоб тараканы сожрали.
– У тебя нет соседей, – вздохнул я. – Ты живешь в коробке из-под пива.
– Ну тогда чтоб коробку не украли!
Старуха протянула ему черную свечку.
– Зажги, когда луна будет в Скорпионе. И прочитай…
– Да похуй, – перебил Геннадий, суя свечу в рот. – Съел – и готово.
Я потянул его за воротник дальше. В голове стучало: этот идиот скоро заставит меня пожалеть о бессмертии.
Бар «Последний глоток»
Заведение было моим вторым домом. Если домом считать помойку, где вместо мебели – трупы воспоминаний. Бармен Слава, бывший патологоанатом, чистил стаканы скальпелем.
– Тебе как обычно? – он поставил передо мной стакан мутной жидкости. – «Адская смесь»: формалин, тоник и лайм.
– Лайм просроченный, – отметил я, разглядывая зеленую плесень на дольке.
– Тем лучше. Убьешь бактерий.
Геннадий уселся за пианино, начал колотить по клавишам костяшками пальцев. Получилась похоронная марш-авангард.
– Эй, Слав! – орал он. – У вас тут крысы водятся?
– Только клиенты, – буркнул бармен, выбрасывая в меня окровавленную тряпку.
Дверь распахнулась с треском. На пороге стояла она – Смерть. В мини-юбке из паутины и с сумкой «Prada» в форме гроба.
– Ты опаздываешь на три дня, – заявила она, присаживаясь ко мне на колени. – Где мои пять душ?