С работой я разделался где-то за час и пошел в другое крыло госпиталя, где находилась травматология и реанимация. Я был знаком с врачами отделения и в привычной форме оповестил их, что буду разбираться с медицинскими картами своих пациентов. В стопке документов я нашел бланки с упоминанием Сентидо. Он, судя по протоколу, поступил в реанимацию в 4:49 утра без сознания, с ушибами мягких тканей и переломом левой локтевой кости. Выявлены разрывы внутренних органов, внутреннее кровотечение. На момент реанимационных действий Сентидо находился в состоянии клинической смерти, был откачан и переведен в медикаментозную кому, проведена интубация легких. Также токсикологический диагноз – острое отравление наркотическими веществами. Реанимационное отделение. В моей голове всплыли моменты, как я осматриваю Сентидо после аварии…
В надежде встретить его близких, я решил до него дойти. Но у дверей реанимации никого не оказалось. Это меня удивило, потому что вчера нас встречала толпа секьюрити. И я был уверен, что они до сих пор охраняют Сентидо. Белый халат позволял мне пройти внутрь. Лицо Сентидо было открыто, и я увидел множество ссадин и порезов. Изо рта торчала трубка и уходила внешним концом в аппарат вентиляции легких. Тело было открыто наполовину, на груди крепились датчики электрокардиографа. Монитор над головой отбивал ритм его сердца и визуализировал, с какой силой оно, будто назло Сентидо, все еще хочет жить.
– Вчера ночью доставили, – я вздрогнул, услышав голос из-за спины. Это был Оквабел. Наверное, увидел, как я зашел. – До утра оперировали. Даже заведующего отделением на спецмашине привезли.
– А что произошло? – спросил я как бы между делом, будто мне не очень интересно, и пришел я по другому вопросу.
– Никто не знает, – пожал плечами Оквабел. – Я утром курил с ребятами из реанимации. Говорят, что позвонили сразу на все телефоны нашей регистратуры и сказали не принимать никого в следующие шесть часов. А сразу после этого всем дежурным хирургам позвонил главный врач и сказал идти ассистировать в травматологическую операционную.
– А кто это?
– Настоящий призрак! Я пытался найти его в поисковике и в социальных сетях, даже своему знакомому полицейскому скинул имя, чтобы тот в базе пробил. Но без результата, только имя – восхищался Оквабел.