«Ты, может быть, сам туранский царь?»
Не то чтобы он надеялся, что дело, к которому его готовили с детства, удастся так легко; но проверить стоило. Туранец смешно сморщил нос.
«Вовсе нет, – сказал он. – Но я не люблю несправедливости. Ты был один, а их трое».
«Достойное испытание для мужа», – возразил Мануш-читра, успевший уже кое-что узнать о том, как устроено туранское общество.
«Хочешь, позову их назад, – туранец неожиданно открыто улыбнулся. – А хочешь, поедем дальше вместе. Я, по крайней мере, на тебя с мечом не лезу».
Аграэрата – так звали нового знакомого Мануш-читры – похоже, был вхож в самые высокие круги туранского общества, однако предпочитал держаться наособицу. Это, как и его решение помочь одинокому иранцу, объяснилось, когда Мануш-читра застал его за молитвой огню – иранский обычай, не приветствовавшийся в Туране. Поняв, что его тайна раскрыта, Аграэрата страшно побледнел.
«Я желал бы жить по вашему закону, – сказал он с горьким смешком, – но туранскому царевичу это невозможно. Впрочем, прошу тебя, сделай одну милость – не выдавай меня. Для себя ты этим ничего не добьешься – мой… наш правитель ненавидит ваше племя – а брата по вере погубишь».
Мануш-читра колебался недолго. Аграэрата принял его и помог ему в трудное время; наверное, таких людей и называют друзьями. А от друзей не может быть секретов.
«Тайна за тайну, – сказал он, глядя в широко раскрытые глаза Аграэраты. – Я тоже не тот, кем ты меня считал».
И поведал ему свою историю с самого начала. Выслушав его рассказ, Аграэрата долго молчал, а потом сказал:
«Мой дед оскорбил Правду, пролив родную кровь. В твоем деле я тебе помочь не могу, но если ты попадешь в беду – знай, что среди туранцев у тебя есть союзник».
Ибо он оказался не просто знатным вельможей, а внуком туранского правителя – и дальним родичем Мануш-читры. Они расстались, обменявшись братской клятвой, и больше не виделись до того дня, когда Мануш-читру, свершившего свою месть, опьяненного победой, настиг неистовый Франграсьян, поклявшийся отомстить за деда. Мануш-читре показалось тогда, что в рядах туранского войска мелькнула знакомая фигура, но времени всматриваться не было – а потом было уже поздно.
Аграэрата сдержал свое слово. И он, Мануш-читра, выполнил свою задачу.
Так почему же победа досталась Франграсьяну?