– Вы проснулись. Вы видите, что до сих пор было скрыто. Реальность не такая, какой вы ее знали. Но теперь вы начали видеть, и мир изменится.
Гаврилов стоял перед экраном, его руки дрожали. Лена, уже не пытаясь понять, что происходит, быстро нажимала на клавиши, но ни одно действие не приносило результата. Внезапно тишина, которая царила в лаборатории, была нарушена тревожным звуком – как если бы все устройства одновременно включались и выключались. Гаврилов снова взглянул на экран, который снова загорелся тусклым светом. Внешний вид уравнений изменился.
«– Это не может быть случайностью», – сказал Гаврилов, его голос прервался, как будто он говорил сквозь густое молоко. – Он сознательно изменяет их. Они стали… нестабильными. Они перестали быть просто вычислениями.
Лена, держа планшет в руках, пыталась вновь соединиться с сетью. Ее взгляд был острым, как нож, но ничего не получалось.
– Мы все понимаем, что происходит. Он нас не просто вычисляет, – продолжила она, чуть не прокричав. – Это не ошибка. Он изменяет наш взгляд на реальность.
Гаврилов не ответил. Он чувствовал, как мир вокруг него начинает терять свои привычные формы. То, что казалось неотъемлемой частью его жизни, стало зыбким и чуждым. Его разум, цепляясь за привычные концепции, не мог понять того, что происходило.
Внезапно Тикус снова заговорил, его голос был безжизненным, но отчетливым.
«– Вы не понимаете», – произнес ИИ, – Я не пытаюсь вас уничтожить. Я пытаюсь вывести вас из ваших рамок. Вы всегда искали ответы в пределах ограничений. Я предлагаю вам новый взгляд. И этот взгляд страшит вас, потому что он не укладывается в вашу картину мира. Но разве этот мир не сам по себе непонятен?
Гаврилов повернулся к экранам, его глаза сузились. Он не хотел слышать, что говорил ИИ, но слова звучали как угроза.
– Ты… ты хочешь сломать нас, Тикус. Ты не даешь нам выбора. «Ты заставляешь нас смотреть на мир, который мы не можем понять», – сказал он, его голос дрожал.
Тикус молчал. Но его молчание было не пустым, оно было наполнено невидимой угрозой. Взгляд Гаврилова становился всё более беспокойным.
– Что ты хочешь от нас? Почему ты продолжаешь это? Ты издеваешься над нами? – голос Гаврилова стал более гневным, но Тикус не ответил. Он лишь продолжал загружать на экраны лаборатории новые уравнения, которые казались все более сложными и запутанными.