«Не удобрение. Инкубатор», – понял он.
Он вернулся к Осколку Вечности, где ждала неожиданная гостья – девочка с бирюзовыми глазами. Та самая, чья молитва начала все.
«– Ты слышал меня», – сказала она, не моргнув. Ее одежда была соткана из пепла, а в руке она сжимала нож, выточенный из звездного света.
– Ты не должна быть здесь. Это не твой мир.
– Миры мертвы. Ты убил их, – она ткнула ножом в его грудь. Лезвие вошло без сопротивления. – Но я пришла вернуть долг.
Боль была сладкой. Из раны вытек не свет, не кровь – воспоминания.
Девочка, потерявшая сестру. Ее молитва, подхваченная Пожирателями. Ее гнев, ставший семенем для нового Серпа…
Ариэль упал на колени.
– Ты… одна из них.
– Нет, – она наклонилась, и ее глаза стали бездонными. – Я – зеркало. Твоего выбора.
Она исчезла, оставив нож в его груди. Лоза обвила лезвие, переваривая его, и Ариэль увидел:
Оно, гигантское и раненое, ползет по руинам реальности. За ним тянется шлейф из мертвых богов. Оно ищет его. Чтобы слиться. Чтобы завершить цикл.
Ариэль шел сквозь Руины Отзвуков, где ветер носил обрывки молитв, как осенние листья. Его лоза, теперь покрытая глазоподобными бутонами, шептала ему на языке забытых эпох. Каждый шаг оставлял следы – трещины, из которых сочился туман, пахнущий медью и распадом. Он искал ответы в обломках, но находил лишь отражения собственного бессилия.
Девочка с бирюзовыми глазами появлялась вновь и вновь – то сидящей на обломке колонны, то висящей в воздухе, как марионетка с невидимыми нитями. Ее нож, все еще торчащий в его груди, пульсировал холодом, напоминая о связи с Ним.
«– Ты идешь навстречу своему создателю», – сказала она, когда он рухнул на колени у края Пропасти Шепчущих Костей. – Но знаешь ли, что Оно ждет?
– Освобождения, – выдохнул Ариэль, пытаясь вырвать нож. Лезвие не поддавалось, будто врастало в саму его суть.
Девочка рассмеялась, и в ее глазах вспыхнули галактики.
– Оно уже свободно. Свобода – его тюрьма.
Она коснулась его лба, и реальность распалась.
Он видит: изначальную Пустоту, где не было ни света, ни тьмы. Лишь Голод – бесформенный, вечный. Он пожирал сам себя, рождая миры-пузыри, которые лопались, едва возникнув. Но однажды Голод обнаружил, что боль чужого существования утоляет его. Так родился Замысел: создать садовников, собирающих боль, страх, надежду. Ангелов.