Яма для могилы была готова. Когда роят яму на Севере, даже летом натыкаются на мёрзлый слой. Чтоб оттаяла вечная мерзлота, жгут костры. Отец пару раз сходил посмотреть на свою могилу. Мы же с братом туда каждый день бегали. Всё играли, навёрстывая то время, которое провели в страхе и ужасе в том доме. Я даже спускалась туда. Правда, вылезла с трудом. Мы понимали, что это для отца, что он умрёт, но страха почему-то не было. Наверное, за зиму устали бояться, и слишком много смертей было, что слёз не осталось.
Потом отец попросил меня съездить в деревню на санях, запряжённых лошадью, за готовым гробом. Я поехала. Загрузили гроб на сани. Обратно ехала дольше. Не то, чтоб груз был тяжёлый. Просто я много раз останавливалась, чтоб поиграть. Ложилась в гроб, стараясь, чтоб было удобно, приговаривая: «Отец вот так будет лежать или так».
К тому времени отец уже не ходил. После того, как гроб прибыл, он велел позвать тех людей, которые обещали его похоронить. Но он же ещё не умер! Но мы позвали. Те двое несколько дней пожили у нас, ухаживая за умирающим отцом. Потом ему стало совсем худо.
К утру он умер. Мне велели сходить за водой. Воду нагрели в большом зелёном чайнике, сказали лить на отца. Таким образом, омыли покойника, переодели. Освободившись, присоединилась к брату. У нас появилась новая забава – рисовать гроб. Брат, может, один класс успел закончить. Почему-то кажется, что мы исписали весь гроб словом «Прощай».
Вот и похоронили отца родного в разрисованном, исписанном гробу рядом с мамой. На её могиле мы и до этого играли. Теперь сам бог велел приходить туда каждый день. У мамы был памятник типа домика, куда можно было заходить. Мы оба там вмещались, сидя. Позже, когда стало совсем нечего есть, делали месиво из кладбищенской земли и пытались его есть, представляя, что это каша.
При этом не помню, чтоб мы плакали. Пожалуемся матери на жизнь, расскажем о своей сиротской доле, и вроде бы легче становилось. Так кладбище стало роднее, чем наш дом. Но наступила осень. О нас вспомнили.
Сладкая боль
За нами приехали дальние родственники. Вернее, сначала они забрали наши вещи. У нас с братом были именные сундуки, где копили вещи на будущее, на вырост. У меня был свой собственный сундук с моим приданым. Нам велели позже приехать. Самим.