Педагог по виолончели как-то заговорила с Габриэлой об озарении, о редчайших моментах, когда тебя осеняет, когда в сознании будто распахивается потайная дверь. Габриэла все ждала, что озарение случится с ней во время игры на виолончели, но произошло это почему-то посреди улицы Аленби в неоновом свете вывески круглосуточного супермаркета.
Перед ее глазами всплыла дверь обувного магазина, простая дверь – два стеклянных прямоугольника один над другим в алюминиевой раме. За верхним стеклом табличка, на которой черным по золотому выгравировано: воскресенье – четверг 9:00–19:00, пятница 9:00–12:00.
Габриэла бросила взгляд на мобильник: 18:14.
– У меня есть идея. Пошли!
– Куда?
– Идем, говорю!
Перед ними торжественно разъехались автоматические двери супермаркета.
– Да что с тобой? – Он бежал за ней между полками, поднимая все, что с них падало, сбитое ее неуклюжей виолончелью.
– Вот! – Она наконец остановилась. Скомандовала: – Держи! – и сунула ему в руки мешок сухого кошачьего корма весом 7,2 кг.
Быстрыми движениями она хватала упаковки с желе на любой кошачий вкус: говядина, индейка, смесь курицы и утки, печень, лосось, морская рыба и даже одна с гордым названием “Деликатес”. Родители всегда следили за тем, чтобы в ее кошельке были деньги на еду, такси и мелкие удовольствия, которые почти всегда оказывались новыми нотными сборниками. Если скажет, что купила ноты, ей поверят. Мама не отличит Шёнберга от шнауцера.
– Ну и что за план? – спросил Йонатан.
– Месть, – улыбнулась она.
Романтическое движение. Никто, конечно, не помнит.
Устроившись на автобусной остановке, они наблюдали за обувным магазином через дорогу.
Йонатан опять нацепил наушники и курил самокрутку, а она жевала щеку и переписывалась с мамой.
Я с Соней из консерватории. Познакомились в нотном магазине. Что-нибудь поедим и приеду.
Кто это Соня?
Скрипачка. Недавно приехала из России. Симпатичная. Кошек любит.
Ты лучшая! Ей повезло, что она встретила тебя. Возвращайся не поздно.
За их спинами сбрасывали с крыши в контейнер строительный мусор по трубе из бездонных ведер. Габриэла подумала, что звуки стройки – неотъемлемая часть саундтрека этого города. Вместо птиц и сверчков – скрежет и грохот отбойных молотков. Тут всегда шумно.
– Что слушаешь? – Она показала на наушники, но Йонатан не слышал ее.