Хочется скорее перескочить на более интересные вещи, написав лишь: шли годы. Но дело в том, что в те совковые годы в маленькой деревне времени была уготована иная участь. Оно там сбавляло обороты, иной раз, вовсе застывая, застревая, замедляясь до невозможности. Или это было обычной иллюзией, присущей только детству.
Мы и не торопились взрослеть, нутром чуя, что где-то там, за горизонтом событий, есть некий подвох. Мы выжимали из одного дня всё, что нам нужно, превращая его в целую жизнь. Воображение компенсировало отсутствие всех доступных в то время благ. Оно не признавало ни временных, ни возрастных рамок. Воображение, подпитываемое извне только книгами, было важнее, чем сама жизнь.
Вот такое странное утро предстоящей большой жизни, к которой нас пытались готовить. Изо всех сил пытались все, кому не лень: родители, вожатые, учителя, старосты класса, учкомовцы, все взрослые. Мы не вписывались в общую картину сонного совка. Были непонятны, потому потенциально опасны. Попытки вразумить, поставить на путь истинный были безуспешны. Внешне мы ничем не отличались от всех пионЭров великой, могучей страны вечных совЭтов. Учились с охотой, играючи. За редкими исключениями не игнорировали бесчисленные коллективные мероприятия. Придраться не к чему, в мозги залезть нет возможности. Потому вскоре от нас отстали. Только иногда укоряли в том, что мы игнорируем коллектив. Так мы не против, мы только за – внешне мы со всеми, а что за кадром, вас это не касается.
Нас всегда сажали за разными партами, чтоб не шушукались. Вот это наше шушуканье выводило классную руководительницу из себя больше, чем безобразия других учеников. Так мы это делали всё остальное время. Во время перемены все остальные бегали по коридору, орали, смеялись, шумели, а мы где-то в уголке шушукались. По дороге из школы домой негромко обсуждали более важные дела, чем усвоенные на уроках знания.
Свежо предание
«Лучший в мире кинозал – это
мозг, и ты понимаешь это, когда
читаешь хорошую книгу».
Ридли СКОТТ.
Путь из школы домой – самая важная часть нашего дня. Мы всегда шли, как можно, дольше. Чтоб растянуть почти запретное наше общение.
Однажды решили пойти домой не по дороге, а напрямую в буквальном смысле. Умаялись – пришлось перелезать через заборы, беседку детсада. К счастью, по нашему «маршруту» не было домов. По стенам ходить мы не умели. Мы мало что физически умели. Были довольно-таки упитанными, закормленными, неуклюжими девочками. Дискомфорт от этого был – над нами смеялись, нас гоняли на уроках физкультуры. У меня была вечная тройка по физкультуре. Только, чтобы не портить показатели по школе, руководство давило на физрука, и тот исправлял тройку на «4» или даже «5», когда я стала отличницей. А с вечным «неудом» по поведению что делали, не помню.