Молча вышли они из несчастной деревни. Молча пошли по нагретой солнцем дороге, петлявшей между холмами, которые становились всё выше. Да и сама дорога, хоть и выбирала места пониже, всё равно поднималась в гору.
Может быть поэтому, подумал Сергей, идти ему становилось всё трудней и трудней. Определённо, никогда ещё ему не было так трудно передвигаться. Точно самый воздух стал гуще и сопротивлялся ходьбе. Нет, думал он, это не просто усталость, что-то странное происходило вокруг него. Он огляделся, прищурился, заморгал… То ли от утомления, то ли от жары ему вдруг показалось, что всё вокруг искривляется и дрожит. Точно кривое стекло встало меж ним и окружающим миром. Нет, множество искривлённых стёкол! И все они двигались!
«Зря я ввязался в это, – неожиданно пронеслось в его голове. – Отправиться неизвестно куда за какой-то Лампадой… и зачем? Кому это надо?! И ещё неизвестно, что нас ждёт впереди, а потом ещё надо как-то и возвращаться, без еды, без надежды на помощь… Может быть, лучше где-нибудь пересидеть, пока нас не найдёт отец? Неужели ему так уж трудно активировать эти ключи от будущего?! Сколько можно ждать?!»
Сейчас же ему стало стыдно за своё малодушие, но неприятно-тревожные мысли, как назойливые осенние мухи, возвращались опять и опять. В этой странной борьбе он не заметил, что стал отставать от Аси. Несколько раз она замедляла шаг, оглядываясь на него, и наконец спросила:
– Серёжа, у тебя что-то болит? У тебя такое лицо…
– Отстань! – неожиданно для себя грубо ответил он. – Думаешь, твоё лицо лучше?
– Что с тобой?! – испугалась Ася. – Что случилось?! На что ты обижаешься?
– Чем пялиться на меня, лучше бы подумала, где мы будем спать! – не находя, что ответить, и от этого ещё больше злясь, попытался он перевести разговор. – Вон, солнце садится!
– Нет, оно сядет ещё не скоро, мы, может быть, успеем дойти до леса и набрать грибов и ягод на ужин, разведём костёр…
– Нет уж, чтобы отравиться незнакомыми грибами! – разозлился ещё сильнее Сергей. – Я поумнее тебя и сберёг полбуханки хлеба! Ведь мы идём в неизвестность! Разделим на шесть частей…
– Что?! – Ася даже остановилась, и её синие, широко распахнувшиеся от изумленья глаза оказались прямо перед глазами Сергея. – Так у тебя оставался хлеб?!
И снова ему показалось, что он видит всё через кривое стекло. Он провёл рукой по глазам, пошатнулся.