Я ещё долго сидел, пытался нащупать мелодию, но каждый раз выходило так пискляво и тоскливо, что меня пробирало до мурашек, а вместе с этим идея разговора с другом становилась всё немыслимее. Он же пошлёт меня куда подальше, а Эмму так и вовсе может запереть и никуда не выпускать. Надеюсь, моё откровение не сделает только хуже.
Когда за окном окончательно стемнело, я выглянул в коридор второго этажа. С таверны доносились тихие разговоры, изредка кто-то выкрикивал тосты. Почти на цыпочках я подошёл к спальне Ганса и коротко постучал.
– Кто? – голос друга раздался словно из глухой берлоги; вместо ответа я просунулся внутрь. – Что случилось?
– Я решил, что должен сказать тебе кое-что ещё, – закрыл дверь за своей спиной и прислонился к ней, надеясь, что она поддержит меня. – Эмма сегодня утром показала мне кое-что.
– И что же? Рассвет? – Ганс хихикнул, но я решил не расслабляться.
– В твоей таверне был мародёр, с которым она стала дружить и бегала к нему почти каждое утро, – теперь ему было не до смеха. – Она купила меч и надеялась сама выучиться на мечника.
– Я порву его, – Ганс вскочил с кровати.
– Нет надобности, – я коротко мотнул головой. – Я спел ему пару песен, и мародёр обездвижен, скорее всего, он далеко за пределами города. Но я хочу сказать тебе не это. Эмма твоя дочь. В ней течёт твоя кровь.
– Я запру её, – мой дорогой друг тяжело опустился на кровать, его кулаки сжимались до белых костяшек, а челюсть так шевелилась, что я слышал щелчки.
– Ты и сам понимаешь, что это не поможет. Она твоя дочь. Такая же, как и ты.
– Она никуда не пойдёт! Ни с мародёром, ни с кем бы то ни было ещё! – Ганс смёл какие-то склянки с прикроватной тумбочки.
– И ты потеряешь её, рано или поздно. Послушай моё предложение и подумай хорошенько, – я набрал побольше воздуха решаясь. – Мы ведь можем выбрать максимально простые, неопасные задания, которые редко, но попадают в гильдию. Они скучные, малооплачиваемые, и почти никто их не берёт. Эмме ничего не будет угрожать на них. А со временем ей надоест, и она вернётся обратно, работать в таверну.
Ганс смотрел на меня и, кажется, сдерживался, чтобы снова не послать куда подальше. Надеюсь, я смог донести свою мысль до него. Эмма рано или поздно найдёт способ осуществить мечту. Так лучше это будет здесь, рядом с нами.