Время на часах уже показывало шесть часов вечера, когда они не спеша подошли к зданию железнодорожного вокзала. День стоял изумительный. Деревья жалобно призывно скрипели, у привокзальной площади вокзала, шелестели остатками на ветках, пожухлыми листьями. Тут было красиво. Среди кустарников, насаженных вокруг памятника, подвига стратостатов, величественно стояли готовящие к зиме, сброшенными почти листьями, деревья. А вокруг, сновали с озабоченными лицами люди. Кто торопился с тяжелой сумкой на транспорт, кто праздно, не торопливо, шел к зданию вокзала.
В здании, когда оказались, невольно он в порыве, с трепетом привлек к себе Моно Лизу, прижал к своей груди. Это у него как – то случайно получилось. Моно Лиза, без слов, преданно прижалась к нему, тихо шепнула.
– Приезжай, Володя, поскорее.
Затем, когда попили кофе за столиком, вокзальном ресторанчике, вместе с Моно Лизой сходили в багажный отдел, взяли оттуда его вещи. Все бы ничего. Венок этот его, людей пугающее отпугивал. Люди со страхом отбегали от них. Но, а что было поделать. Смерть человека, всегда в живых пугающе действует. От этого никуда не деться людям.
Вскоре, диктор вокзала объявила посадку на их поезд.
*
Приехал он на свою ожидаемую станцию, куда так стремился, под уже ранее утро. Время на его часах было, четыре всего утро, когда он высадился из поезда. Отсюда ему, от этой станции, трястись еще километров двадцать, до своей деревни. А из транспорта тут, раньше, конечно, из его деревни добирались сельчане на эту районную станцию, выделенным колхозом автобусом. Это такой древний автобус был. Львовского производства, с носом. Размещался там человек двадцать. И ехали в нем сюда из деревни. Теперь, что уж там гадать. Колхозов нет теперь в округе. Упростили их, эти новые власти за ненадобностью, надеясь на это чудо – фермерство. Нет теперь и того автобуса. Мужики из деревни, давно его уже разобрали, сдали эту железку, на металлом. А на попутку надеяться сегодня? Это вряд ли сейчас было возможно. В ту сторону, где его деревня, как таковой сквозной трассы не было. Конечный путь был, только до этого монастыря, в шести километрах от его деревни. А если по дороге, через лес, оттуда было всего два километра Деревня его стояла почти у самого, так называемого леса. Это раньше он, действительно лесом был, а сегодня там внутри, все было голо. Трава только росла, с подгнившими пенками. И это была, когда – то, колхозная делянка. Дальше впереди деревни, с лева, со стороны кладбища, были только голые поля, овраги, овражки, ну и это, недалеко от его деревни, по дороге к монастырю, это карьерное озеро. Или как его еще, нарекли местные – прудом. Раньше, там добывали гравий, для подсыпки местных дорог. Теперь на этом карьере, лет десять уже, наполнялся дождевой водою, сделался прудом, для местных мальчишек. Там теперь водились караси, вьюны, ерши. Он тоже, когда еще в школе учился, баловался этим занятием – рыбалкой.