– Ага, ясно, – покивал незнакомец, глянув на циферблат. – Время – ноль, начинаем обратный отсчет.
– В минус бесконечность, – чуть не всхлипнула Анна.
Никаких признаков электровоза в студенистой от мороза темноте не наблюдалось.
– Пессимисты погибают первыми! – изрек мэн, как показалось Анне излишне весело.
– Или первыми чуют, что пора сдавать билеты на «Титаник», – огрызнулась она.
– Мысль дельная, но, к сожалению, не применимая в наших условиях. Нам даже до ближайшей деревни не добраться. Через двадцать шагов вмерзнем.
Обладатель несерьезной куртки правильно говорил. Как надо. Он даже заветное слово «блядь» ни разу не вспомнил. В его речи места для подобных выражений как будто не предусматривалось. Во всяком случае, он не маялся изысканием привычной «связки» слов.
Мистика, – подумала Анна, – в пяти километрах от деревни Хрюкино, на промороженном перроне встретить человека, который не удивился при упоминании минус бесконечности, понял и даже адекватно отреагировал. А мог бы, между прочим, и послать.
Вся ее поездка с момента, когда позвонила заполошная бабкина соседка и проорала в телефон, что дескать Генриховна-т помират, тоже оказалась сплошной мистикой.
Для начала не завелась машина. Все системы работали нормально. Окислитель! Первая ступень! Вторая ступень! Пуск!!! Приехали!
Ничего! То есть вообще ничего. Все чеки светились. Аккумулятор работал, Бензина – полный бак, а драндулет не заводился.
Обежав машину, Анна глянула ей под хвост. Из выхлопной трубы, паче чаяния ничего не торчало. Не заткнули ее ночью соседские дети репкой. Могли, но не заткнули.
Помучившись с полчаса, Анна решила ехать к бабушке общественным транспортом.
Добиралась она двумя маршрутками, потом электричкой, потом попуткой от станции.
По дороге Анна спросила у неразговорчивого мужика, который согласился подвезти ее, только увидев мятую синенькую пятидесятирублевку, давно ли он видел Алису Генриховну?
– Не видел, – буркнул мужик.
– Она на окраине живет. Дом возле Сварыкиных.
– Не знаю никаких Сварыкиных, – отрезал мужик и черно замолчал.
Должно быть из фермеров, – решила Анна.
Бабка как-то рассказывала, что на выселках объявились некие беженцы и организовали фермерское хозяйство из нескольких семей. Вроде колхоза.
Тулупчик водителя смердел сельским хозяйством. За поднятый воротник высовывался только длинный хрящеватый нос.