Рихтер нахмурился.
– Значит, мы выбираем между одним модулем и всей станцией?
Эмилия кивнула.
– Фактически, да.
Наступила тишина, давящая и гнетущая. Рихтер стоял, погружённый в раздумья, обдумывая последствия каждого решения. Цена ошибки была слишком высока. Она стоила жизни.
– Что скажете, капитан? – прервала тишину Эмилия.
Рихтер поднял голову.
– Активируйте систему аварийной герметизации сектора, – скомандовал он. – Спасите станцию.
Эмилия молча кивнула и принялась за работу. Её пальцы быстро забегали по сенсорной панели, вводя коды и подтверждая протоколы безопасности. Система аварийной герметизации сектора была активирована.
Мощные переборки начали опускаться, отрезая модуль гидропоники от остальной станции. В операторской воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь гулом работающих механизмов.
В модуле гидропоники Карл и Ленка с ужасом наблюдали за тем, как переборки закрываются, отрезая их от остального мира.
– Нет! – закричала Ленка. – Нет! Мы не можем здесь остаться!
Карл схватил её за руку, пытаясь успокоить.
– Всё будет хорошо, Ленка, – сказал он, хотя сам не верил в свои слова. – Они нас вытащат.
Переборки сомкнулись с глухим металлическим лязгом. Модуль гидропоники был изолирован. Станция была спасена… но какой ценой?
В операторской Эмилия откинулась на спинку кресла, чувствуя, как на неё накатывает волна усталости и отчаяния. Она только что подписала смертный приговор двум людям. Двум своим товарищам.
Рихтер подошел к ней и снова положил руку на плечо.
– Ты сделала всё, что могла, Эмилия, – сказал он. – Ты спасла станцию.
Эмилия подняла на него заплаканные глаза.
– Но я их убила, капитан, – прошептала она. – Я их убила…
– Они знали, на что шли, – ответил Рихтер. – Они были героями.
Эмилия отвернулась, не желая слушать. Герои. Легко говорить о героизме, когда сам сидишь в безопасности.
Второй сигнал тревоги раздался через час. На этот раз – энергоснабжение. Главный реактор станции, и без того работающий на пределе своих возможностей, выдавал все меньше и меньше мощности. Система жизнеобеспечения начала мерцать, словно свеча на ветру.
– Чёрт, – выдохнула Эмилия. – Что еще?
Рихтер посмотрел на неё с мрачным видом.
– Придётся экономить, – сказал он. – Отключим всё, что можно.
Он отдал приказ об отключении всех некритичных систем. Освещение приглушили, искусственную гравитацию ослабили, научные эксперименты приостановили. Станция погружалась во тьму и холод.