Центры притяжения - страница 27
Я присел на фундамент, вернее на его остатки, огляделся… Всё было в цвете. Деревья фруктовые распустили свежие сочные листья, а в сочетании с белыми и розовыми цветами стояли, что барышни на первом своём балу. Модницами приготовились покорять сердца и уж точно! одно было у них в плену – моё… Белый и красный – эти цвета дают чувственность и влечения, а белый и зелёный? По мне белый всегда вызывал чистоту и непорочность, а зелёный возрождение и одухотворённость. Однако всегда найдутся те, что возразят мне, им эти цвета могут вызывать ассоциации, связанные с не менее высокими понятиями и категориями. Ко всему великолепию «барышень на балу» под ними во множестве росли одуванчики, которые только что выбросили свой жёлтый цвет… Люблю, просто обожаю это время года!.. А жёлтый спросят меня, что он вызывает? Мне тепло и радость, а с физическими понятиями, я здесь не оригинал, мне всегда напоминает солнце и маленькие комочки цыплят… Вот так просто…
После долгой зимы налюбоваться такой красотой быстро я не мог, расслабился, размечтался. К тому же мысленно представил картину здешней жизни, разрисовал в деталях какой она была и… И здесь, как в кино, меня спустили «на грешную» голосом бодрым и приятным:
– Дзень добры, служивый!
Художник Игорь Бабайлов. «Иван Иванович»
Я оглянулся и увидел подходящего ко мне старого человека с бородой, седыми бровями. Почти как из сказки. Сказал мне приветствие на польский манер, так как наше приветствие звучало бы «добрый день!»
– Здравствуй, отец! – ответил я и стал внимательно всматриваться в подошедшего седого человека. Было ему лет семьдесят или немногим более. Чем-то напомнил мне моего отца, но с бородой, мой бороды не носил, даже всегда с отвращением относился, возмущался, когда я его в детстве в шутку просил, зная ответ: «Пап, отрасти бороду, она у тебя будет белой-белой». Получал ответ: «Ну! тебя с ней… Ещё чего? На посмешище пустить меня хочешь?..».
Так вот ко мне подходил этакий древний старичок…
– А вы что?.. На дапамогу нам?
– Да так! – ответил я…
– А-а… Добра справа.
Он говорил на белорусском языке, но мне прослужившем почти два года в республике было всё ясно, переводчиков не требовалось. Если вслушаться даже и польский язык, его смысл сказанного становится во многом понятным. Разговор складывался обычным образом, меня же интересовало всё касающееся былого подворья и усадьбы.