– Я пытаюсь написать книгу, – с некоторой долей неуверенности произнес я.
– Мда… Трудно назвать это книгой, – с насмешкой заметила она, окидывая взглядом мои исписанные листы.
– Вот и в этом вся проблема, – ответил я, наблюдая за ее чешуйками на массивном теле, вдумчиво оглядывая ее снизу вверх. – Мои мысли словно растворились. Я буквально утратил связь с умом.
Оделиан выпрямилась, и тень отступила, позволяя тусклому свету таверны вновь коснуться моего лица. В ее темных глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие, но быстро сменилось привычной насмешкой.
– Потеря связи с умом – это распространенная болезнь среди писак, особенно в этом месте. Здесь эхо чужих невысказанных слов, непрожитых жизней и похороненных мечтаний заглушает собственное творчество. Ты пытаешься писать в вакууме, питаясь лишь отголосками чужой боли. Но ты мертв и когда ты это осознаешь, то отстанешь от тех мыслей, которые остались у тебя при жизни.
– А в этом, что-то есть, – сказал я. – Будешь воду? Она не соленая.
– Хм, – задумалась она. – Ты настолько одинок, что по тебе не лили слезы? – Она взяла бокал и сделала несколько глотков. – Действительно не соленая. Ты так одинок, что даже вода после смерти по вкусу совсем обычная.
– Есть ли шанс исправить свои незавершенные дела на земле? Я даже не помню о ней ничего. Кем я был и что делал? Может, я вовсе не писатель?
– А ты этого хочешь? – жадно допивая воду, спросила она.
– Да! – воскликнул я, поднявшись с места.
– Ну что ж, я могу дать тебе второй шанс на жизнь. Ты воскреснешь в своем прошлом теле. Селерия позаботится о его восстановлении. Но плата будет велика. Ты готов пойти на такой шаг? В Подземном мире у многих вода соленая. Ты один из тех избранников, кто способен наслаждаться ее вкусом.
Заманчивое предложение. С одной стороны, я могу продолжать наслаждаться в мире мертвых чистой водой. С другой – начать почти все с начала и завершить начатое. Я замер, оглушенный внезапно обрушившейся надеждой. Второй шанс…возможность вырваться из этого безвременья, где мысли других, как плесень, разъедают мою суть.
– Какова цена? – спросил я, стараясь сохранить голос ровным, несмотря на волнение, бушующее внутри.
Она усмехнулась, этот жест, казалось, пропитал все ее существо, от кончиков пальцев до глубины пронзительных глаз.