– Цена, мой дорогой, – это память. Ты вернешься, но воспоминания о тебе, о том, кто ты был, возможно даже о нашей встрече…все это исчезнет. Твое прошлое станет чистым холстом, на который тебе придется наносить новые краски. И ты не будешь знать, что тебя ждет, не сможешь избежать ошибок, которые совершил прежде.
Слова ее эхом отдавались в пустом пространстве. Забыть? Забыть даже ее, эту странную, проницательную сущность, которая предложила мне спасение? Но разве у меня есть выбор? Я глубоко вздохнул, ощущая, как решимость, подобно холодному клинку, пронзает мою нерешительность. А что если у меня снова ничего не получится? Вдруг я снова оплошаю? Не смогу дописать книгу.
– Можно мне еще немного времени на раздумья? – произнес я.
– Чего тут думать? Ты странный. Другие уже давно бросились бы на меня с готовностью. Ты ведь хочешь закончить свою книгу? – взглянула она на меня с загадкой.
– Да, хочу, очень! Но сомневаюсь, что это так просто. На следующей нашей встрече я дам тебе точный ответ.
Оделиан не произнесла ни слова. Она повернула свое когтистое тело к двери, не сводя с меня взгляда. В нем я уловил нечто тревожное. Или она всегда смотрела на меня так?
В любом случае, у нее на уме что-то, что мне не слишком по душе. Она покинула таверну, и я решил не задерживаться, направляясь в сторону дома. С чего это ей вдруг захотелось мне помогать? Она желает насытиться моей водицей? А может это все бред?
Разглядывая архитектуру домов, столь похожих друг на друга, невольно задумался я: может, действительно стоит попробовать вернуться к жизни? Шанс подобной возможности столь редок. Но какова цена этого воскрешения? Не задумывает ли Оделиан что-то темное и зловещее? Все-таки она темная богиня. Ноги сами несли меня по знакомым улицам, каждый камень помнил мои шаги, каждый дом хранил отголоски прошлого. И это прошлое, казалось, преследовало меня, дышало в затылок, напоминая о незавершенном деле, о книге, что так и не увидела свет. Оделиан. Темная богиня, предлагающая помощь. Звучит как сделка, обертка, скрывающая ядовитое содержимое. Но разве я не готов на все, чтобы вдохнуть жизнь в эту историю, в этот мир, что годами жил лишь в моей голове?
Дома меня ждала привычная тишина, лишь скрип половиц нарушал ее. В кабинете, словно призрак, возвышался мой письменный стол, заваленный черновиками, исписанными листами, полу-законченными главами. Каждая строчка – укор, каждая страница – напоминание о моей несостоятельности. Я опустился в кресло, чувствуя, как волнение сковывает тело. Взял в руки один из листов, перечитал абзац, другой. Слова казались мертвыми, лишенными искры, той магии, что раньше заставляла меня забывать обо всем на свете.