Неожиданно, после ещё нескольких минут этого кошмарного шествия, Максим хрипло выдохнул.
– Смотрите… слева.
В стене, казавшейся сплошной, зиял проём. Мы невольно ускорили шаг, последние искры надежды толкали вперед. Ирина первой подбежала и заглянула внутрь. Её плечи резко опустились. Она медленно отступила, лицо белое как стена.
– Нет… – прошептала она, и в этом шёпоте был ледяной ужас. – Этого не может быть.
Я подошла и увидела. Знакомые очертания. Капсулы. Тела. Мерцающий тусклый свет. Комната. Наша стартовая площадка в этом аду.
Мы застыли как статуи, не веря глазам. Холодный пот выступил у меня на спине.
– Мы… вернулись. В ту же точку, – Влад прислонился к стене, его сарказм наконец умер, сменившись пустой усталостью. – Как? Мы шли прямо.
– Проклятый круг, – пробормотал Максим, его глаза дико метались по знакомому пространству за проёмом. – Ловушка смыкается.
– Что теперь? – Алексей выпалил, его пальцы нервно дёргали манжет несуществующей рубашки. Он смотрел на нас, ища ответа, которого у нас не было.
Тишина. Только прерывистое дыхание. Знакомая комната, где мы очнулись, казалась теперь в сто раз более зловещей. Ловушка. Без вариантов. Без надежды.
Напряжение достигло предела. Я чувствовала, как бледнею, как подкашиваются ноги. Моя рациональность, мой щит, трещала по швам. Максим начал мелко дрожать, как в лихорадке, сдерживая рыдания или крик.
– Мы не выберемся… – его голос был хриплым, надломленным. Он посмотрел на нас, и в его глазах был крах. – Обречены… Бродить тут, пока не свалимся… От жажды… Голода…
– Держи себя в руках! – Ирина резко повернулась к нему, но её собственный голос дрожал, а руки сжимались в бессильных кулаках. – Паника – смерть! Нам нужно спокойствие!
– Может, это и есть ловушка… – тихо, но чётко проговорил Алексей. Его глаза, широкие и испуганные, сканировали комнату с новой, почти маниакальной интенсивностью. – Коридоры… комната… Они водят нас по кругу. Играют. Пока мы не сдадимся… или не сойдём с ума.
Влад, до этого молча наблюдавший за разворачивающейся драмой, резко поднял руку. Его взгляд, обычно насмешливый или холодный, горел стальной решимостью.
– Разделяемся, – он произнёс спокойно, но так, что все замолчали. – Двое – одна ветка коридора. Трое – другая. Внимательно. Ищем аномалии, скрытые проходы, всё, что не заметили. Шанс есть только при точечном осмотре.