С уважением,
Дядя Абдулла.
Глава первая.
Заряженный ковер.
Это был сухой и безмятежный алма-атинский сентябрь года, предположим, примерно девяносто третьего. Из монументального, с мраморными колоннами, здания вокзала в толпе прибывших показался худенький невысокий паренек лет девятнадцати в выцветшей оранжевой футболке, сером трико и стоптанных ботинках на шнуровке. На его голове красовалась зелёная аульная тюбетейка с вышитым орнаментом, а на остром плече болталась спортивная сумка с вещами. Непрезентабельная внешность паренька компенсировалась дерзким взглядом, выражавшим готовность к любому конфликту, и гордо выпяченной грудью, хотя последняя худыми торчащими костяшками производила скорее комический, нежели угрожающий эффект. Паренек сделал несколько шагов по тротуару и бросил пламенный взгляд на чугунный памятник посреди вокзальной площади. Проходящий мимо тучный пассажир с кучей баулов задел нашего героя чем-то острым, торчащим из узла, и это моментально пробудило в юноше зверя: он догнал неуклюжего толстяка и схватил его за плечо поношенного скользкого пиджака.
– Слушай, ты… – начал паренек, одновременно отводя кулак другой руки в сторону для нанесения бокового удара в челюсть.
Но его кулак тут же был остановлен подбежавшим мужчиной – тот строго взглянул на паренька и вежливо разрешил ничего так и не понявшему колхознику с баулами продолжать свой путь к зевающим у края дороги таксистам. Затем больно ткнул юнца локтем в тощий живот и пролаял длинное нецензурное выражение – смесь славянских и тюркских ругательств, означающую в переводе на обычный язык что-то вроде:
– Успокойся, ты не для этого сюда приехал.
Мужчина выглядел на несколько лет старше паренька и, несмотря на такой же крайне небогатый гардероб, производил впечатление напористого, но серьёзного и более сдержанного человека. Под косматыми бровями светились большие ясные глаза, настороженно замечающие и сканирующие всю окружающую обстановку, хищный нос и нависший надо лбом чуб густых каштановых волос дополняли образ агрессивного, но опытного и осторожного городского жителя. Тоненькая, но не жидкая полоска усов доминировала над напряженной верхней губой и свидетельствовала о тщательности и аккуратности их обладателя: требовалось много времени и внимательности, чтобы вот так чисто и опрятно выбривать каждое утро две трети волос над губами, оставляя эту отточенную щегольскую линию.