Как я узнал о запчастях
Сначала я, как и все, считал, что разум унитарен, и много лет обучался как семейный терапевт (более того, у меня есть докторская степень в этой области). Будучи семейными терапевтами, мы вообще не обращали особого внимания на разум. Мы считали, что терапевты, которые копаются в этом внутреннем мире, зря тратят время, потому что мы можем изменить все это, просто изменив внешние отношения.
Единственная проблема заключалась в том, что этот подход не работал. Я проводил исследование результатов с клиентами, страдающими булимией, и с тревогой обнаружил, что они продолжают наедаться и очищаться, не понимая, что вылечились. Когда я спрашивал их, почему, они начинали говорить о разных частях себя. И они говорили об этих частях так, как будто у них есть большая автономия – как будто они могут взять на себя управление и заставить их делать то, что они не хотят делать. Сначала я испугался, что передо мной вспышка множественного расстройства личности, но потом я начал прислушиваться к себе и был потрясен, обнаружив, что у меня тоже есть части. Более того, некоторые из них были довольно экстремальными.
И мне стало любопытно. Я попросил клиентов описать свои части, и они смогли сделать это очень подробно. Мало того, они изобразили, как эти части взаимодействуют друг с другом и вступают в отношения. Кто-то сражался, кто-то создавал союзы, а кто-то защищал других. Со временем меня осенило, что я изучаю некую внутреннюю систему, не похожую на "внешние" семьи, с которыми я работал. Отсюда и название: внутренние семейные системы.
Например, клиенты рассказывали о внутреннем критике, который, когда они совершали ошибку, безжалостно нападал на них. Эта атака вызывала в них чувство полной опустошенности, одиночества, пустоты и никчемности. Переживание этой никчемной части было настолько мучительным, что почти на помощь приходили запои, которые вырывали клиентов из тела и превращали их в бесчувственную машину для поедания пищи. Затем критик нападал на них за переедание, что вновь вызывало чувство никчемности, и они оказывались в этом ужасном круговороте несколько дней подряд.
Сначала я пытался заставить клиентов относиться к этим частям таким образом, чтобы отгородиться от них или заставить их остановиться. Например, я предлагал игнорировать критическую часть или спорить с ней. Такой подход только усугублял ситуацию, но я не знал, что еще можно сделать, кроме как поощрять их бороться изо всех сил, чтобы выиграть свои внутренние битвы.