– Признаться честно, ваше преосвященство, известно мне про этих старцев от
тех матросов бывалых, что имели смелость на остров ступить, прервав свой
маршрут, – и в этом заявлении Яков не упускал возможности явить своему
капитану гордость за свою осведомлённость и опыт. – Говорят, старцы те, что
там с незапамятных времён живут, поклоняются многобожию, кое до принятия
креста всюду было. Якобы, от крещения спасаясь, старцы на тот остров путём
неведомым сбежали и обрели там уединение.
Ну, стоит ли говорить, что эти речи Якова меня всерьёз озадачили. Я, как
человек учёный, помимо слова Господа науки точные когда-то постигший, прекрасно понимал, что за нонсенс была вся эта история.
– И как же долго они там живут, по-твоему? – спрашивал я.
– Долго, – отвечал Яков многозначительно, – очень долго. Лечат они все
недуги тела, с которыми к ним матросы приходили. За скромное подношение, кое в их краях редкость, они возвращают людям здоровье, при жизни
утраченное.
– Да ведь то есть богохульство да ересь! – возмущался я. – К язычникам
диким за такой помощью обращаться, когда есть имя Господа и его слуги на
земле грешной! Проси Господа о милости его – и по делам твоим воздаться
тебе милость его! – воскликнул я, приструнив горделивца хоть на какое-то
время.
Сам же я обратился к капитану со словами, что требую, дабы тот на этот остров
богомерзкий курс взял! Пусть это отнимет у нашей миссии время, но я на то и
слуга Господа в этих краях, чтобы нести его слово даже в самые дальние
уголки, самым заблудшим душам!
– А что вы там хотите увидеть, ваше преосвященство? – спрашивал
капитан, не на шутку обеспокоенный моим требованием.
– Как что? – удивлялся я. – Ты разве не слышал речей штурмана твоего, этого спесивца Якова?
При упоминании имени своего штурмана молодой капитан старался и виду не
подать, но от меня не укрылось, что тот ему стал ненавистен.
– Умерь свой гнев, капитан! – говорил я. – Зависть гложет твоего
штурмана! Завидует рангу твоему, доставшемуся тебе в столь молодых
летах.
Капитану едва ли помогли мои слова смягчиться в отношении штурмана, зато
он дал мне понять, что просьбу мою выполнит. Впервые за все те дни нашего
маршрута твёрдым, командным голосом он окликнул штурмана и распорядился, как капитану и полагается, взять курс на Отшельничий остров.
– И всё же, святой отец, – спрашивал капитан, – что вы там намерены