Однако и здесь философия героев проверяется на уровне бытового сюжета. Степень верности героини высказанным идеям, соответствия слова и дела видна уже в сцене идеологического спора. Ответственное суждение Лиды: «Правда, мы не спасаем человечества и, быть может, во многом ошибаемся, но мы делаем то, что можем, и мы – правы. Самая высокая и святая задача культурного человека – это служить ближним, и мы пытаемся служить, как умеем. Вам не нравится, но ведь на всех не угодишь», – сопровождается внешне нейтральным, но, по сути, разрушительным наблюдением: «„Правда, Лида, правда“, – сказала мать. В присутствии Лиды она всегда робела и, разговаривая, тревожно поглядывала на нее, боясь сказать что-нибудь лишнее или неуместное, и никогда она не противоречила ей, а всегда соглашалась: правда, Лида, правда».
Человек, произносящий слова о служении ближним, рассматривает этих ближних как шахматные фигурки, которые можно передвигать в нужном направлении. Финальный эпизод, в котором она решает судьбу сестры, даже не появляясь, чтобы объясниться с художником лицом к лицу, становится решающей разоблачительной деталью.
Точно так же, как к ускользающему, невнимательному взгляду, а в финале – к значимому отсутствию во многом сводится характер Лиды, в характеристике художника есть деталь, наиболее четко передающая его мировосприятие. В сцене спора герои конфликтно соотнесены буквально в одной фразе: «Она подняла на меня глаза и насмешливо улыбнулась, а я продолжал, стараясь уловить свою главную мысль… (курсив мой. – И. С.)».
Главная мысль не дана как не требующая доказательств аксиома, до нее нужно доработаться, дойти. Позиция художника – это позиция человека, напряженно вглядывающегося в жизнь, ищущего, способного понять чужую точку зрения и подвергнуть сомнению свою. Она подлинно диалогична. Его отношения с Лидой (в авторском кругозоре) объясняются не разными взглядами на обучение крестьянских детей или искусство, а куда более общими причинами.
«Дом с мезонином» написан вовсе не для дискредитации «малых дел» (Чехов и сам немало занимался ими), рассказ не сводится и к лирической любовной истории. Внутренняя тема рассказа – в противопоставлении двух типов отношения к жизни, которые существуют за пределами идеологического спора: интеллектуального деспотизма, переходящего в деспотизм бытовой, и подлинного понимания, проникновения в сознание другого человека. «Дар проникновения» – это и есть то главное, что разводит чеховских героев или объединяет их.