– Ерунда всё это! А даже, если и так, что с того? – с безучастным хладнокровием парировал непричастное к своим недавним заботам высказывание Пушкина юноша, глядя на крайне низкорослого и демонически смуглого, в противоположность собственной классической стати и ангельски белокурого образа, поэта сверху вниз, словно возвышенный духом аристократ на замаранного житейской копотью плебея.
– Неужели тебе совсем не интересна эта тема? Ведь я специально собираю материал по этому вопросу для новой своей программы, для радиопостановки, которую записываю в архив… – уловив хмурую реакцию белокурого юноши, полез рекомендовать свои заслуги Пушкин.
– Снова в архив? Эх, Саша! Ну, когда же, наконец, ты возьмешься за дело всерьёз? Когда же, наконец, реально прозвучит хоть одна твоя программа? Когда состоится реальный эфир? – со вздохом осуждения осадил идейный энтузиазм Пушкина белокурый Александр, позволив себе всё же лёгкую улыбку, выдавленную уголками рта с дарственным снисхождением.
– Сань, ну ты же знаешь, что это долгосрочный проект… Я же объяснял тебе суть этого дела: ведь я записываю часовые радиопостановки, компонуя их в блоки программ общего смыслового содержания… Сейчас делаю серию на тему – юмор и религия… Разве не интересно? – обиженно заворковал смуглый Александр, просительным взором отыскивая в глазах высокого и светлого тезки сочувствие своим идеям.
От волнения, возникшего при столкновении с такой отчуждающей прохладой и нежеланием принять лелеемые проекты к сердцу, Пушкин нервным движением извлёк из кармана пачку мини-сигар дорогой марки, бережно укрытую в инкрустированном, тёмного дерева резном портсигаре.
– Сань, Сань… Ты как ребёнок, – всё санькаешься! У тебя, что ни проект, то – долгосрочный… ничего реалистичного! Ты, как будто, в другом времени живёшь! Взять хотя бы твою эту резьбу по дереву… Ну что это за занятие для цивилизованного, уважающего себя человека? – снисходительным жестом, цепляя на ухоженный ноготь предложенную Пушкиным цигарку, вновь отчитал низкорослого смугляна белокурый Александр, а закурив, с нескрываемой брезгливостью к компании суетливого и тёмного тезки, сделал шаг в сторону и элегантно запыхтел, картинно смакуя сладко-дымную папироску и рисуя выдохом кольца.
– Ну почему – как ребёнок? Ведь мне удается совсем не за дёшево продавать некоторые свои произведения… и радио проект этот вполне реалистичен! Когда составлю полугодовой блок часовых программ, с расчётом выхода в эфир два раза в неделю, тут же примусь реализовывать эту запись на радио! Я уже договорился! Это как книга, которую договариваешься читать слушателям в определённые часы… многие авторские программы реализуются по той же схеме! Ну, а если чем я и не современен, так это – одной лишь своей неграмотностью в использовании интернета для социальных связей… Благо, ты помог мне настроить программу записи на моем стареньком “Маке”, где я и умею-то лишь музыку слушать, да старые видео про любовь гонять! А вот социальные сети помочь освоить, или как-нибудь поучаствовать в продвижении моих работ на рынок через, например «Однокурсников»*, ты – всё занят, всё – никак… а жаль! Можно было бы и резьбу продавать выгодней, и применение для моих радиопостановок подыскать пошире… – с разгорающимися угольками энтузиазма в тёмных своих глазах, скандировал оправдания, тут же вспыхнувшие в пламя идей и новых проектов Пушкин.