– А чего не получал твой муж? – перебил Антон, глянув исподлобья на Машу.
– Ну… – она замялась.
– Ладно. Можешь не отвечать. Извини.
– Не стоит. Я думаю, это все из-за его работы. Чтобы тебя заметили и выделили, ты должен долго и много прогибаться, переступая через себя. Потом, когда ты принят в «топы», ты должен постоянно быть начеку, чтоб тебя не заменили на еще более гибкого и удобного. А пейнтбол – это по-честному: побеждает сильнейший. Что в этом может быть криминального?
– Скорее всего, ничего, если только они под прикрытием своих тренировок не вынашивали планы свержения действующей власти, не готовили акций устрашения населения или не собирались ограбить банк, – улыбнувшись, тихо сказал Антон.
– Зачем ты так? – резко спросила Маша. – Если ты злишься на меня – скажи, я пойму. Вот только ерничать не надо!
Антон еще раз извинился. В действительности он не очень понимал, чем может помочь Маше. Старые связи и контакты в Службе правопорядка он не поддерживал. К СТОЗА никакого отношения не имел и иметь категорически не хотел.
Он размышлял. Если Машиного мужа закрыли, значит, были основания. С учетом сегодняшних реалий арестовать по доносу просто, никаких сложностей у СТОЗА, как правило, не возникает. Самое интересное, что Антон не знал ни одного случая, который закончился бы освобождением задержанного. Возможно, такие истории бывали, но они не предавались огласке, чтобы не навредить безупречному авторитету СТОЗА как организации исключительно компетентной.
– Ты говорила, что могла бы позвонить отцу. А чем он может помочь? – спросил Антон после недолгой паузы.
– Может быть, ты забыл, но мой отец имеет связи с высокопоставленными чиновниками из первого эшелона власти. Он, наверное, мог бы кого-то о чем-то попросить за Сашу.
– Как мило, – усмехнулся Антон. – Машунь, вспомни, в какое время мы живем. Любой, оказывающий содействие лицу, подозреваемому в совершении преступления против государственной безопасности, сам в нем виноват. Ты сейчас уже совершаешь преступление: ставишь под сомнение обоснованность действий тех людей, которые призваны охранять наш покой и сон, чему они отдаются без остатка, со всей преданностью и даже некоторым фанатизмом во имя всеобщего блага.
– Ты что, боишься? – Маша с недоумением посмотрела на Антона.