–А на косогоре
Шёлковые травы.
Приключилось горе,
Не найти управы.
С берега высокого
Вниз, к воде зелёной…
Подстрелили сокола
Пулею калёной.
А на босы ноженьки
Липнет смолка тонкая.
Есть на небе Боженька,
Да что, люди, толку-то…
Налетели аспиды,
А он не причём…
Не молилась разве ты
Ему горячо?
А по косогору
Кубарем мой маленький.
Убегал до бору,
Утекал от маменьки.
Пой же чёрный скворушка.
Стреляны мы пушками…
Эх, багряна горушка –
Слёзки всё кукушкины.
Одинокая слезинка скатилась на кончик острого носа матушки и капнула в пену. Эмма тотчас резко поднялась со стула и сказала прежним строгим голосом:
– Ладно, ты тут ещё поплещись, но не смей заливать водою пол. Пойду принесу полотенец… Да и одеть на тебя что-то надо, не голышом же тебе по дому разгуливать.
***
Матушка вышла, прикрыв плотно дверь, а Койт пустил ещё один пузырь пены к потолку, смотря, как он переливается радугой. Вдруг дверь в ванную комнату начала медленно открываться, потом резко расхлопнулась и на пороге с воплем: – Та-да-дам! – застыла в позе руки в боки здоровенная девчонка лет пятнадцати с лицом отца Флориана.
– Вот ты и попался, херувимчик – Усмехнулась взрослая девчонка, – вот, Аркадий –то с тобой позабавится…
Слева из-за взрослой девчонки показалось лицо девочки помладше, по-виду ровесницы Койта. Мальчишка понял, что это та самая Инга, в платье которой его нарядил отец Флориан. Эта девочка не произнесла ни звука, просто медленно достала откуда-то из-за спины плотный, литой кулачок и показала его Койту, сжав при этом свои губки до узкой полосочки.
А с правого боку старшей сестры выскочила пигалица лет шести от роду, и, тыча пальцем в сторону сидевшего в ванной Койта завопила:
– Ага! Смотри, Агата! Ему, значит, мамка налила полную ванную и с пеной, а мне она так купаться не разрешает!
Взрослая девочка, Агата, то есть, ответила мелкой:
– Потому что он, хоть и крысёныш, сидит себе в ванной спокойно, а не заливает всё вокруг, так что вода течёт из передней на площадь.
Мелкая не унималась, скидывая с ног сандалии и ринувшись вперёд:
– Я сейчас к нему залезу…
Но Агата ловко перехватила девчонку:
– А ты не боишься, Лизонька, подхватить от него что-нибудь в виде лишая?
Койт пришёл в себя и уже хотел сказать этим наглым девчонкам что-то грубое и обидное, но из коридора послышался крик матушки: