– Хорошо. – Лицо купца просияло. Он широко улыбнулся пухлыми губами и округлил щеки. Даже черная кудрявая короткая борода, казалось, танцует на ветру от радости. Теперь уж он точно попадет на прием к эмиру первым и первым об о всем договорится, а может, даже выпросит у него деньги вперед за дорогу и товар, ведь он не первый год ездит с караваном и еще ни разу Лампария не подводил. – Надо только не забыть, что обращаться к нему стоит как к князю. – Купец закивал головой и направил взор вперед – на вздымающиеся белые башни с лукообразными куполами, высокие шпили, развивающиеся имперские знамена.
В добротном дворце, выложенном на половину из мрамора в самом его сердце в своей приемной зале достаточно молодой (всего лишь двадцати семи летний) крепко сложенный человек с почти черными ниспадающими до плеч волосами, еще непричесанными (видать, он не успел отойти ото сна и привести себя в порядок) и ясным, но уже немного морщинистым лицом, внимательно слушал монолог гостя. Молодой эмир нахмурил брови и его лицо сразу же приняло грозный вид. Нет, он не сердился, разве что немного, он думал. И в подтверждении своей задумчивости скрестил руки и почесал небритый подбородок. Борода и усы у него были, но очень короткие.
– Лампарий. – Окликнул его светловолосый мужчина годов тридцати. Он поправил свою аккуратную бородку и размял плечи, видно, кожаная куртка, что он носил, была ему маловата. – Ты меня слушаешь?
Эмир глубоко вздохнул и посмотрел на свой расстегнутый красный кафтан с вышитыми на нем золотыми узорами из виноградных листьев. Он медленно отряхнул рукав и с еще одним вздохом сжал ехидно губы, едва сдерживая улыбку, и поднял глаза на мужчину.
– Костоправ, как ты думаешь, если тебя поднимают ни свет ни заря, ты будешь слушать внимательно? Особенно если еще вчера тебе не давали спать пол ночи тоже с такими же насущными проблемами? – Костоправ не успел ответить, а Лампарий продолжил. – Ты же мой врач, ты сам знаешь, что если я начинаю задумываться, то это значит одно – я подустал. Начался сбор урожая, уже второй в этом году. Это очень хорошо, очень. Но мне надоели купцы, что льются и льются потоком в эту залу.
В дверь постучали. Вошел слуга в сером кафтане, расшитым каким-то замысловатым витиеватым узором. Он поклонился и скромно вошел.