про секреты адмирала
и семейные дела.
Между тем плетутся споро,
без восторгов и злобы,
хитроумные узоры
для сценария судьбы.
Электричка, вздрогнув телом,
у перрона замерла,
и красавица несмело
в многолюдный мир вошла.
Вместе с крохотной частицей
Петьки Пупкина внутри
приняла её столица,
где «во все глаза смотри».
К ней в метро рванулся сразу,
как злодей из-под кустов,
смуглолицый, черноглазый:
услужить всегда готов.
Для неё, провинциалки,
есть волшебное письмо.
Тысяч двадцать пять не жалко –
всё уладится само.
Под его прищуром жгучим
развязала узелок,
позабыв про «крайний случай»,
отдала. Не зря – помог.
Есть письмо для адмиральши!
Окрылённая, она
на такси помчалась дальше,
хоть не нравилась цена.
Так достойнейшей, честнейшей
в адмиральский дом вошла.
Поварихой или гейшей
и сама не поняла.
Макияжем и нарядом
обмануть – напрасный труд:
прорентгенить острым взглядом
дело двух, ну, трёх минут.
«Одежонка простовата,
а ведь это даже плюс! –
и урезала зарплату, –
всё равно дурацкий вкус.
Ну и щёки! Лопнуть впору,
как когда-то у меня…
Да, такая сдвинет горы,
остановит и коня.
С рынка вся её обновка,
в сетке банка с молоком. –
Сразу вспомнилась Грошовка,
как покинула тайком.
Вспоминается нечасто
лес, цветы, вина бокал –
и жених, нахал губастый,
до утра не отпускал!
Стать женой его хотела,
пролила немало слёз,
но к подруге пышнотелой
Эрос милого унёс.
Позабудется немного
и опять вернётся в сны,
до Грошовки ей дорога
тяжелей, чем до Луны.
Двадцать лет в деревне этой
с той минуты не была.
Понесла судьба по свету,
лейтенантика нашла.
А его мамаша в горе
не скрывала даже злость.
И события ускорить
женской хитростью пришлось.
В коньячок, с прицелом дальним,
клофелина подлила –
и проснулись рядом в спальне.
Да, находчивой была!
И устроилась неплохо
на Кутузовском тогда,
так сказать, обула лохов
без особого труда.
А богатство и не снится.
На окладе, что он мог?
Домик в Гаграх, дачка в Ницце,
на Рублёвке теремок.
Как бы мыслями не сглазить, –
спохватилась, – всё о’ кей:
триста метров, розы в вазе,
пять каратов на руке. –
И опять кольнула взглядом:
кофта рвётся на груди,
губы – пластики не надо! –
пригласила: – Проходи».
Торты, фрукты, шоколадки…
сколько надо – не вопрос.
На харчах хозяйских сладких
плод любви комфортно рос.
Месяц–два – и будет поздно,
о себе заявит он.
Далеко на небе звёзды,
ближе звёздочки с погон.
Есть король червонной масти,