– Еще одно плохое слово про меня, и я отобью твою задницу, как котлету.
В это время оба других китайца были в избушке, и кто-то из них засмеялся, но взгляд Гуя остановил обоих. Готовая к решительному сражению, она стояла посреди избушки, держа в руках кочергу, но Гуй вышел и, выходя, сжигая ее маленькими злобными глазками, толкнул всем телом так, что она еле устояла на ногах. Заржав, как застоялый жеребец, и снова произнеся слово «слюха», он исчез.
– Прощелыга, негодяй и извращенец, – пробормотала Люба. – Пидорас! Вот твое имя!
И сама вдруг ощутила неприятный привкус произнесенного, решив, что больше не будет браниться.
– Опустилась ты, девушка, с этими бандюгами, – как-то слишком уж буднично добавила она. – Так и самой бандиткой стать недолго. А, впрочем, я теперь еще и, оказывается, жена бандита. Однако я и понятия не имела, что в моей жизни будет все это. Что ж, это даже иногда интересно, особенно, когда смерть немного отступила.
По вечерам, когда все затихало в маленьком мирке этих странных людей, Люба лежала на своем ложе и, засыпая, все время тревожно ожидала прихода Василия и изнасилования, но он не приближался к ней.
Он действительно приходил, но никакого изнасилования не было, и ей это казалось очень странным. Он садился возле нее, брал ее за руку, и они долго говорили, вернее, говорил он, а она лишь заставляла себя улыбаться, изредка задавая вопросы или отвечая на них. Он тонко и остроумно зарисовывал сценки из таежной жизни или шутил. У него была необычная увлекательная манера беседы, и в другом месте могла располагать к нему людей. Она чувствовала, что его тянет к ней, в ее душе даже затеплилась надежда на возможность освобождения. Она уже хотела было начать говорить с ним об этом, но, трезво оценив ситуацию, решила, что ее мечты преждевременны.
Спустя несколько дней, когда Люба готовила завтрак, он подошел к ней и обнял ее с такой нежностью, что она несказанно удивилась.
– Доброе утро, светлый денек и хорошее настроение впереди! Сегодня днем брось дела и как следует выспись. Ты будешь очень нужна мне ночью. Эту ночь я посвящу одному важнейшему вопросу: как доставить тебе наслаждение.
Василий удалился, оставив ее гадать о том, как все произойдет. Помня о его прежних болезненных и грубых изнасилованиях, укусах, удушениях и побоях, она начала впадать в панику.