«Стадион» оказался совсем недалеко. Даже не зная, что искать, Штерн легко догадался, увидев вытоптанную до каменного блеска площадку, утыканную непонятными сооружениями. Среди извитых стальных конструкций мужчины, по большей части молодые, соревновались друг с другом в силе и ловкости под присмотром нескольких скучающего вида людей в форме. Юноша нерешительно подошел к стоящему у ворот дежурному. Тот следил за его приближением издали, расслабленно опираясь на приворотный столб.
– Второй капитан сказал, что мне можно заниматься на стадионе.
Штерн понятия не имел, чего ожидать, однако охранник только скосил глаза на второго дежурного, сидящего в теньке неподалеку, дождался от него короткого кивка и молча вытянул руку в сторону обычных, хорошо знакомых Штерну турников и брусьев, вкопанных на краю большой площадки. Юноша с облегчением отметил, что около них никого не было.
Рана давала о себе знать. Заниматься было тяжело не только из-за все усиливающейся боли – давали о себе знать отвыкшие, непослушные мышцы. Ладони скользили, колени подгибались, и уже через десять минут Штерн первый раз ткнулся лицом в пыль. С усилием поднимаясь, он услышал над собой громкий издевательский смех. Неподалеку стоял высокий крепкий парень, лет на пять-шесть старше. Сложив руки на груди, он пренебрежительно сплюнул в сторону усталого юноши.
– Тебя не должно быть здесь, грязь. Цивилы не заслуживают права делить с нами поле.
Штерн постарался подавить раздражение.
– Ваш капитан разрешил мне находиться здесь, – сдержанно ответил он.
Незнакомый парень подошел ближе.
– А я не разрешаю. Пшел вон отсюда.
Штерн остался на месте. Дело было не новым для него, и что будет дальше, он прекрасно знал. Он лишь отчаянно жалел, что все предметы вокруг него расплываются и кружатся в безумном хороводе. Удар был легким, вполсилы, и все же он бросил Штерна на землю. Сжав зубы, юноша поднялся, но едва он распрямился, другой удар сложил его пополам. Подступила тошнота. На дрожащих руках Штерн начал подниматься снова, только чтобы получить удар коленом. В глазах потемнело. Когда раненый пришел в себя – через минуту или десять – рядом никого не было. Едва держась на ногах, он вывалился за ворота. Дежурный проводил его тем же равнодушным взглядом, будто ничего и не случилось. В полубеспамятстве мальчик доковылял до спасительной зеленой палатки и рухнул на кровать.