Да, шпион. Но обязан ли он чем-нибудь
Федерации? Пожалуй, да. Она дала ему образование, возможность
сделать то, о чём он с детства мечтал: улететь с Земли. Только дало
ли это ему свободу? Что он увидел за пределами колыбели
человечества? Войну, смерть, облитые азотной кислотой трупы. Боль и
опасность. Нет, Макс не мог заставить себя почувствовать
признательность Федерации. В конце концов, он был просто человеком
- таким же, как любой республиканец. Макс не считал себя патриотом
конкретной планеты или определённого политического строя. И Рей
Фолнер или Виктор Седов, или Стас Пшежиковский враги ему не более,
чем Мария-Анетта или Верховный Поверенный. Почему же он так хотел
сражаться с ними, так рвался в карательный корпус? Ведь он никогда
не сомневался, что мятежники – враги. «Возможно, - сказал себе
Макс, - потому, что раньше их было слишком мало». Тогда можно было
считать их бандой, преступниками. Но если почти треть человечества
не хочет признавать власть Федеративного Правительства, это совсем
другое дело. Да, так и есть! Макс кивнул себе, удовлетворённый этим
объяснением. Он работает на ЧО, это верно. Однако он оставляет за
собой право выбора. Это честно, особенно учитывая, что формально он
мёртв.
Макс вернулся в комнату и сбросил
пальто на пол. Он хотел перед сном поупражняться. У него были
приготовлены курильницы с особыми препаратами, которые отец Эбнер
рекомендовал ему употреблять на первых порах, если не будет
получаться установить связь с армирующей решёткой. Жрец
гарантировал, что это не наркотики, но можно ли было верить ему
безоговорочно?
Вчера вечером Максу удалось связаться
с решёткой самому, но такое случалось редко. И сегодня парень
чувствовал себя слишком рассеянным, чтобы рассчитывать повторить
недавний успех. Он зажёг одну за другой четыре курильницы и сел на
пол, подвернув под себя ноги. Прикрыв глаза, Макс стал ждать, пока
благовония распространятся по комнате, одновременно стараясь
избавиться от всех посторонних мыслей. Постепенно он начал
погружаться в транс.
Девять грамм зальдерина за четыре
часа – смертельная доза для человека, но сахарная пудра для
вампира. Анатолий откинулся на спинку глубокого кожаного кресла,
скрипнувшего под его мускулистым телом. Обводя мутными глазами
помещение ночного клуба, он заметил у стойки двух блондинок
отъявленно лёгкого поведения. Если их пропустили на фейс-контроле,
значит, они отстёгивают бармену, а тот – охранникам. Сколько же
тогда они берут за ночь? Анатолий нащупал в кармане пиджака пачку
кредиток, ещё тёплых, совсем недавно перешедших в его распоряжение:
если конкретнее, то пятнадцать минут назад, в ходе посещения
мужского туалета. Их прежний владелец остался лежать в запертой
изнутри кабинке с раскроенным черепом. Его обнаружат ещё не скоро,
разве что кровь просочится под дверь – Анатолий не стал ужинать:
грубая кровь любителей алкоголя – не то блюдо, ради которого он
стал бы пачкать рубашку.