Торговля рабами была прибыльным законным делом, пусть «джефферсоновские» республиканцы и были других взглядов. Но кому какое дело до республиканцев в этой глуши? Рабы доставлялись французским коммерсантом, с которым Смит поддерживал тесные связи, благодаря которым он и приобрел власть в форте ***. Хотя отношения Америки с Францией были весьма натянутыми (даже слишком) вследствие доктрины Монро3 и некоторых других актов местного значения, это не мешало капитану Смиту иметь торговые отношения с французом. Единственное, что могло напрочь разрушить его карьеру – донос вышестоящему руководству о его делах с внешнеполитическим недругом. К счастью для Смита, правительство было далеко от реки Титон, чтобы наградить его веревкой на шее. К тому же звон монет в кармане ласкал корыстную душу начальника форта так сильно, что заглушал ропот возможных последствий его деятельности.
На севере у реки Мадди-Крик располагался другой форт – форт Риггс, где командовал такой же негодяй, как и Смит, его друг – лейтенант Саблетт. Правда его задачей было наладить отношения с местными племенами, дабы в дальнейшем законно отобрать у них земли.
Саблетт был моложе Смита и глупее, поэтому не всегда справлялся со своей работой. Несмотря на расстояние между двумя фортами в несколько дней, оба офицера поддерживали связи, покрывая друг друга в случае возникновения проблем.
История началась, когда поздним вечером к форту *** подъезжал капрал Джеймс Хоук. Он ехал к своему отцу, жившему уединенно в горах на северо-западе.
Молодой человек на вороном коне приблизился к фактории. Он прошел уже около ста семидесяти миль и изрядно вымотался. Индейцы, сидевшие у своих костров, устремили на всадника десятки любопытных взглядов. Бакенбарды, плавно переходящие в пышные усы, хорошо смотрелись на молодом лице капрала. Особенно хороша была его широкополая шляпа. Молодой человек остановился у одного из типи.
– Что это за место?
– Форт ***, – сказал один из индейцев.
Капрал знавал много индейцев. Но большую их часть ему приходилось убивать, чтобы выжить. Некоторые сказали бы: «Ты правильно делаешь!», «Нечего жалеть этих дикарей!» «Пусть уходят прочь, если им дорога жизнь». Но капрал был другого мнения. Он считал, что война между белыми и индейцами – вина белых, потому как эта земля принадлежала многим племенам, но уж точно не белому. И тот факт, что англичане, французы и прочие европейцы вторглись на чужую территорию, говорит лишь о варварстве и дикости их самих, но не индейцев.