«А где живет Нина теперь? – подумал он. – Наверное, вернулась к родителям».
Но на всякий случай спросил:
– Ты сейчас где живешь?
– В родительской квартире, – грустно ответила она.
Но Нинина грусть проскользнула мимо его сознания, так как Гаврила в это время ликовал: «Я угадал! Она опять живет у родителей».
И тут же до него дошло: если Нина живет с родителями, то как она оказалась рыночным продавцом?
– Нина, – осторожно спросил он, – как поживает твоя мама?
– Она никак не поживает, – ответила Нина.
– Прости. Но у твоего отца все в порядке?
– Да, – ответила Нина, – у папы теперь все в порядке. На небесах есть кому о нем позаботиться.
– Извини, – снова извинился Гаврила и спросил: – Тебе еще здесь долго торчать?
– До семи, – ответила она, – а что?
– Просто, если ты не возражаешь, я хотел бы заехать за тобой, отвезти тебя домой. Ты бы переоделась, и мы бы пошли поужинать в какое-нибудь кафе. Если ты, конечно, не возражаешь.
– Я не возражаю, – ответила Нина. – Только я после работы сильно устаю. Может, ты лучше купишь еды и приедешь ко мне домой. Ты ведь знаешь, где я живу?
– Знаю, – тихо ответил Гаврила.
Хотя, по идее, не должен был бы знать. Ведь Нина еще ни разу его к себе в гости не приглашала. Но во время учебы в институте Гаврила не раз тайком провожал ее до дома и видел, как она целовалась под аркой с другими. Сердце его тогда обливалось кровью.
Нина, в свою очередь, не спросила, откуда ему известен ее адрес, но улыбка, похожая на узкую змейку, быстро скользнула по ее губам и тотчас исчезла.
– Тогда приходи без двадцати минут восемь, – велела она. И спросила, стрельнув в него беспокойным взглядом: – Придешь?
– Приду, – твердо пообещал он.
Гаврила сразу после рынка заехал в самый дорогой из известных ему элитных магазинов. Накупил две сумки самой дорогой и вкусной еды, не забыв прихватить икру, конфеты, вино и фрукты.
Он едва дождался назначенного ему Ниной часа. Все время, пока он ехал на своей машине к ее дому, а потом поднимался по крутой лестнице некогда элитного дома, ему казалось, что сердце колотится у него не в груди, а в горле.
Дверь ему Нина открыла сразу. И в его голове пронеслась радостная мысль: «Она ждала меня!»
Она и впрямь его ждала и даже опасалась, что он передумает и не придет. Но он пришел. И не с пустыми руками.