Вот и у Гаврилы она частенько переписывала. Он не отказывал девушке, хоть и считал ее в глубине души до поры до времени лентяйкой и тунеядкой. Нина предпочитала учебе показы мод, шопинг и болтовню с подругами по телефону или посиделки в престижных кафе.
И вот Гаврила имел несчастье влюбиться в эту девушку.
Придя в себя от свалившейся на него напасти, он попробовал открутить время назад и разлюбить Нину, так как отлично понимал, что ее богатенький папочка никогда не отдаст дочку за голодранца.
Поэтому и открываться Нине в своих чувствах Гаврила не спешил. Приглядывался, вздыхал тайком и… еще старательнее налегал на учебу.
Нина со своей стороны смотрела на Гаврилу не более пристально, чем смотрят на пустое место. О том, что Гаврила испытывает к ней нежные чувства, девушка даже не догадывалась. А если бы ей кто-то намекнул на это, она бы искренне возмутилась – да как он посмел! Разве какой-то там бедный студент может составить ей пару. Нет! Никогда и ни за что.
Но как сказал древнекитайский философ Лао-цзы, живший около VI–V веков до н. э.: «Никогда не говори “никогда”, потому что дни бегут так быстро и ничто не остается неизменным».
И ведь как в воду глядел!
Гаврила поступил по-умному, попридержал свои чувства при себе, не дал им вырваться на свободу, долететь до скалы Нининой неприступности и разбиться от полного отчаяния. Нет уж, не станет он зализывать раны от унизительной отповеди, которая, Гаврила в этом не сомневался, выльется из уст его возлюбленной сразу же после его признания. Лучше перетерпеть боль разлуки.
После окончания вуза Гаврила сразу же занялся поисками работы. Место он нашел почти сразу, но не слишком теплое и денежное. Однако Гаврила заранее знал, что всего придется добиваться самому и вверх по карьерной лестнице придется подниматься с самого низа.
Этим он и занялся, работая больше и старательнее других. Его заметили и подняли на ступеньку выше, потом еще на одну и еще.
Жить стало легче, и не только потому, что зарплату прибавили, но и потому, что времена несколько изменились. Хотя вкалывать Гавриле по-прежнему приходилось по полной, но он находил время радоваться переменам в своей жизни и наслаждаться радостями, доступными молодости. Вот только вышедшая на пенсию мама стала мечтать о внуках и все чаще повторяла: «Женился бы ты, Гаврюша».