Так получилось, что свои дни Елизавета Моисеевна закончила в богадельне закрытого в то время Севастополя. О смерти ее я узнал много времени спустя. Подробности последних ее испытаний мне неизвестны. Но вот ведь чудо какое: спустя двадцать лет удалось разыскать полу-осыпавшийся заброшенный холмик на старом городском кладбище. Матушка вымолила себе крест на могилу!
Земля здесь обильно полита кровью русских солдат и моряков. Где-то вдали виднеется мыс Фиолент и за ним угадываются безкрайние морские просторы. Голубиная чистая душа Елизаветы после многоскорбной жизни, несомненно, в тех местах, «где несть ни болезнь, ни печаль, ни воздыхание»…
Когда бываю в родном городе, всегда стараюсь прийти на место, где проходило мое детство. На месте бывшего дома – заасфальтированные дорожки. Стоит лицом к реке высокий – во весь рост – новый памятник Суворову. Чужой. Старый бюст полководца, почти живой, вполне мог бы произнести фразу: «Без добродетели нет ни славы, ни чести», а новый памятник – что-то не верится… Подхожу к одному оставшемуся в сторонке знакомому дереву и говорю ему: «Ну, здравствуй! Узнаешь?»
Из книги о протоиерее Николае Гасице «Чернобыльский батюшка»
Второй день после праздника Сретения Господня, 16 февраля 2006 года. Мы с Ольгой побывали в церкви Рождества Богородицы в Микуличах, а теперь знакомая привела нас к дому, где жил покойный батюшка Николай.
Это, впрочем, не дом, а обычная украинская хата с небольшим огородом. Первое, что мы увидели, – умилительная картинка. На подоконнике сидит красивая черно-белая кошечка и тщательно вылизывает себя. Сразу повеяло каким-то теплым старинным уютом…
Раба Божия Екатерина выводит матушку Марию из ее комнаты, поддерживая за локоть. Матушка пережила инсульт в декабре, ходит с трудом, в разговоре несколько тянет слова. Старомодная изысканность манер. Непритворное самоуничижение: «Я – грешница, а ко мне такие гости на праздник приехали… ничем я это не заслужила». Казалось, от нее исходит какое-то неизъяснимое благоухание: дух строгости, внутренней собранности и чистоты.
Заводим разговор о простых предметах, обычный для первой встречи: о здоровье, комнатных цветах, поведении кошек и т. п. Беседу нашу иногда прерывает мелодичный звон настенных часов. Видно, что о супруге ей вспоминать тяжело – еще не угасла боль потери спутника жизни. И какая уж память на склоне лет после пережитого недавно тяжкого потрясения и инсульта!