На этой линейке Петр Васильевич Романов, в бытность еще директор школы, человек бесконечно интеллигентный, образованный, произносил речь, которая вообще была не понятная для меня того возраста, да и не слушал я её, или не слышал. Вообще, строгий, не молодой дядька, в очках, от которого веяло сталинской эпохой, несколько пугал. Во-первых, своим статусом директора школы, а во-вторых таких серьезных дядек, я еще в своей жизни никогда не видел. Да и что такое сталинская эпоха я тогда тоже не имел ни малейшего представления. Просто он был «директором» как часто ребенок в семь восемь лет видит директора, да еще и директора школы. Выступали заведующие учебной частью, они говорили много пафосных вещей, о учебе, обо всем, о чем в таких случаях говорят. Говорили они это, только не мне, даже не «нам» – первоклассникам, или учителям, не учащимся старших классов, потому как нигилизм последних вообще отрицал авторитеты, говорили они это, большей частью, себе. Затем, звучал первый в моей жизни и последний «первый звонок». Потому что больше в моей жизни «первых звонков» не было. Понимал ли я в тот момент это, осознавал ли, да нет, конечно. Это сейчас я что-то пытаюсь понять, память рождает образы, выплывают в сознание какие-то обрывки воспоминаний, как будто кадры старой, пошарпанной киноленты, местами чёрно-белой, местами очень яркой, с пышно-вычурными цветами.
Несколько позже П.В. Романов был смещен с должности директора по причине выхода на пенсию, а еще он перенес инфаркт инфаркта. Примерно в период развала СССР, и вот именно исчезновение этого директора, было событием, разделяющим эпохи, на до и после. Заняла его место, здоровенная такая бабища, Юрьева Ириада Вячеславовна, очень похожая на цыганку, которые в то время, в этнических «костюмах», приставали к прохожим, вымогая деньги. Как выяснилось в последствии, она и проживала в районе города, где обитали цыганские семейства, даже построила там дом, хотя отец её работал на Стройуправлении Потребсоюза в ПТО. Что такое цыганские дома на Зубчаниновском шоссе в Самаре, это дворцы. Построенные, большей частью, на не трудовые доходы девяностых годов, на выручку от продажи контролируемых веществ. Запрещенные препараты. Ух, сколько их хлынуло к нам в начале девяностых, сколько молодежи померло от этой гадости и отсутствия обоих долей головного мозга. Возможно, я не прав, может быть, я ошибаюсь, мои соображения, это только версия, но мне лично, кажется, что именно она стояла за распространением контролируемых веществ среди учеников, и если не получала с подобной торговли полагающиеся материальные вознаграждения, то всё это происходило с её молчаливого согласия. Может быть, она боялась тех, кто занимался этим вопросом, может быть сама участвовала, но именно с её приходом на должность директора, в школе стали происходить лютые вещи, расскажи я про которые родителям, ну те бы мне попросту не поверили. Времена были смутные, новые, на стыке эпох, когда рушились светлые коммунистические идеалы, в нашу жизнь вторгалась эпоха оголтелого рынка девяностых. Это был даже не капитализм, описать оное у меня не хватает слов в рамках дозволенного, но давайте по порядку.