Вот оно что! Свитер!
– Нет, – соврал я. – Не видел. Разобрать гардероб времени не хватило.
– Понимаю, понимаю – затараторил Игорь. – Я звоню, чтобы поблагодарить. Спасибо вам! Большое, человеческое! Выручили!
Неужели он год не приезжал на отцовскую могилу? Хотя бы любопытство у него имеется? Ехать-то полтора часа.
Игорь усердно благодарил, спотыкаясь на словах, а я жевал яйцо, боясь опоздать на экзамен. Мишка тем временем проснулся и уставился на меня со своего матраса, как олицетворённая совесть.
– Так не видели свитер? Может, кто-то взял?
– Нет, Игорь. Помочь не смогу. Не видел.
Мы попрощались.
– Что такое? – спросил Мишка. – Менты?
– Нет. Вечером расскажу. Опаздываю. Бывай!
Экзамен я сдал на пятёрку, чем очень горжусь. Вечером мы отмечали это событие домашним вином, которое заедали булочками с сыром. Город заливал крупный и резвый дождь. Пузыри, растворявшие разметку, катились по тротуарам. В эту светло-серую красоту мы пускали сигаретный дым, сидя за столом у окна. Мы постоянно раскрывали окна.
Я рассказывал, а Мишка тихо-тихо отрабатывал упражнение на гитаре. Дорогого стоит, когда ради твоего рассказа музыкант играет беззвучно.
Год назад в Платоновке я хоронил Деда Сашку – про это история. Мишка, дослушав её, объявил:
– Это же рассказ! Придумывать ничего не нужно. Просто запиши и готово.
Мишка чуткий. Я всегда его слушаюсь.
Год назад (стоял сухой август) здесь, в городе, где мы жили тогда с матерью, я почему-то заскучал. Мы сюда сбежали от отца, оставив его на службе у рок-н-ролла в родной Платоновке. Батя тяжело переживал расставание. Звал меня в гости, практически требовал. Надеялся, видимо, оправдаться, вернуть утраченные очки. У него большое чувствительное сердце. Стучит прямо за кожей. У меня такое же, только в пуху.
Уложив небольшую сумку, я поехал. Такси, потом час на автовокзале, потом автобус, в котором некуда деть коленки, и вот – родная одноэтажная Платоновка. У остановки доска объявлений и на ней дрожат свежие листики. Живая доска объявлений! «Продаю ЖОМ» и так далее.
Батю я застал в пограничном состоянии. У него гостевал друг детства – Толик (скоро пятьдесят, а он Толик). Они одновременно слушали Kiss и пытались по очереди играть на гитаре Led Zeppelin. У отца получалось ровнее.
Он сильно постарел: борода совсем поседела, сам он как бы высох и привык гнуться при ходьбе; бурые руки за спиной.