Калден медленно повернул голову, его взгляд встретился с её. Губы дрогнули в слабой, безрадостной улыбке, но глаза остались холодными, как зимнее море.
– Куда мне ещё идти, Мэлина? – Его голос, глубокий и хриплый, был пропитан горечью, словно каждое слово вырывалось из глубин разбитого сердца. – Этот город – моя тюрьма. Вино и тени – всё, что у меня осталось. Если я уйду, куда мне податься? На дно морское, к тем, кого я предал?
Мэлина не отвела взгляда, склонив голову набок, как любопытная кошка, разглядывающая раненого зверя. Её глаза блеснули, но не от насмешки – от понимания. Она знала, каково это – жить с ношей, которую не унести. Её работа в "Алом Лотосе" научила её читать людей, видеть их тайны за масками, но Калден был другим. Его боль была слишком очевидной, слишком реальной, чтобы скрыть её за вином или холодным взглядом.
– Ты не предал их, Калден, – мягко, но уверенно сказала она, её голос звучал, как тихая мелодия, пробивающаяся сквозь шум порта. – Шторм, море – это не твоя вина. Ты не бог, чтобы управлять стихиями. Но ты сидишь здесь, утопая в вине, словно оно может смыть твою вину. Разве это то, чего хотели бы твои люди?
Калден сжал кубок сильнее, его пальцы дрогнули. Он отвёл взгляд, уставившись на красные пятна на ковре, оставленные чьими-то пьяными шагами. Его грудь сжалась от её слов – они резали, как лезвие, но в них была правда, от которой он бежал.
– Ты не понимаешь, – пробормотал он, голос его стал тише, но в нём зазвучала мучительная искренность. – Я слышал их крики, Мэлина. Каждую ночь. Они звали меня, просили спасти их, а я… я ничего не мог сделать. Я был их капитаном, их защитником, а оказался никем. Теперь я просто тень, блуждающая по этому городу, где каждый день напоминает мне о провале. Вино – единственное, что заставляет их замолчать хоть на миг.
Мэлина подалась ближе, её движения были плавными, но решительными. Она не пыталась коснуться его – знала, что он отстранится, – но её взгляд стал твёрже, как сталь под лунным светом.
– Калден, – сказала она, и в её словах прозвучала сила, которой он не ожидал. – Ты выжил. Это не слабость, а проклятие – нести память о тех, кого потерял. Но если ты продолжишь тонуть в вине и этом месте, то предашь не только их, но и себя. Ты был капитаном. Ты командовал морем, людьми, судьбой. Разве ты не видишь? В тебе всё ещё есть сила, хоть ты и прячешь её под этими шрамами и кубком.