– Я изо всех сил постараюсь вернуться к вам с мамой как можно скорее, – он крепко обнял сына. – Пойдем, поиграем во дворе в «Поймай пулю», а то твои друзья там слоняются без дела.
Ричи тут же подскочил, чтобы провести эти последние часы со своим отцом. Мальчик сделал рукой левый пробор в своих золотистых волосах, хотя был правшой.
– Идем же! – он поторопил отца, и они отправились на улицу.
Через несколько часов Элизабет и Ричи провожали взглядом Майкла, который зашел за ворота мобилизационного центра. Теперь им оставалось только ждать, пока новобранцы пойдут садиться на поезд, и через сетку ограждения можно будет еще раз попрощаться хотя бы взглядами. Вокруг них стояли многочисленные родственники призывников, преимущественно женщины, со слезами на глазах. Рядом с ними надрывно плакала девушка, постоянно повторяя: «Нет-нет-нет-нет!» Элизабет прекрасно ее понимала, но свою скорбь она оставила ночью на подушке. Сейчас же она должна вселять в мужа уверенность в том, что она справится, и ему будет куда возвращаться.
Солнце уже садилось. Внезапно внутренние ворота казарм центра мобилизации распахнулись, и оттуда шеренгами вышли новобранцы, направляясь к вагонам. До крайней колонны от сетки было метров двадцать. Она подняла Ричи на руки, чтобы дать мальчику шанс увидеть отца. Выбритые головы и зеленая форма уменьшали эти шансы. Первые восемь сотен погрузили в поезд, и состав, гудя электромагнитными подушками, умчался в туннель через туман, который все сильнее окутывал вечерние улицы города. К перрону сразу подали следующий состав. Все стали ждать очередной партии мобилизованных. Возможно, Майкл был в первой, но, если остается возможность взглянуть на него, она готова ждать, сколько потребуется.
Еще несколько поездов с новобранцами скрылись в туннелях. Прощавшихся становилось все меньше: кто-то все-таки увидел своих мужей, сыновей и братьев, другие не выдерживали напряженности момента и уходили. По оставшейся толпе пронеслось: «Говорят это последние!» Элизабет напряглась. Колонны направились на перрон. Бритые головы сливались в одно сплошное месиво.
– Папа! – Ричи указал пальцем на солдата в третьей колоне с краю.
Элизабет пыталась увидеть то и дело скрываемое толпой лицо мужа. Майкл повернул голову, и на секунду она поймала его взгляд: уверенный, спокойный и любящий, как и во все эти годы.