– Мой Владыка! Конфликт на севере Европы выходит из-под контроля, – начала советник безопасности первого уровня Тереза Шаут, поправив короткие светлые волосы.
– Я же говорил вам не называть меня так. Я просто служу человечеству, – не отвлекаясь от своей работы, произнес четырнадцатилетний юноша, которого уже многие громко именовали Сыном.
– Да, простите! – немного испуганно извинилась Тереза Шаут, переглядываясь со своими заместителями, стоявшими у дверей в столярный цех.
Она так боялась, что Он вновь исчезнет, уйдет, и на этот раз уже насовсем. С Ним так спокойно и хорошо, что даже постоянный стресс от происходящего на европейской арене отступал. Она поймала себя на мысли, что не хочет покидать эту пыльную мастерскую. Но ситуация на балтийском направлении требует постоянного контроля.
– Я… мы надеемся, что удастся избежать человеческих жертв на северном побережье, – собравшись с мыслями, продолжила советник Шаут.
Сын продолжал наждачным кругом полировать столешницу. Деревянная пыль оседала на его руках и на серой рабочей одежде.
– Может быть, Вы обратитесь к конфликтующей стороне и призовете их к миру? Или подскажете нам, как вести переговоры? – если бы Тереза видела себя со стороны, то удивилась бы, как ее прямая и строгая немецкая осанка превратилась в асимметричный полупоклон.
– Разве конфликтующая сторона одна?! – удивился Сын и выпрямился, опустив на шею защитные очки.
– Да, Северо-Восточная Федерация в очередной раз недовольна геополитическими решениями, – Тереза заметила, что перед этим мальчиком она оправдывается, как перед своим властным дедом.
– Пока вы так думаете, я не смогу вам помочь, – он поравнялся с Терезой.
Несмотря на худобу, в Нем чувствовалась сила, которую уже не согнуть этому миру. Такого в своей жизни советник безопасности Тереза Шаут раньше не встречала. Когда она впервые познакомилась с Ним несколько месяцев назад, то хотела испытать Его, но все ее существо кричало, что этого лучше не делать. Сначала она восприняла это как тревожный знак, но позже, пообщавшись с Ним, изменила свое мнение. Такой любви к человеку и человечеству она еще не встречала, да что там – просто забыла о ее существовании. Возможно, она настолько отвыкла от подобного, что подсознательно боялась впустить подобную любовь в свою жизнь. По крайней мере, владея техникой саморефлексии, именно так она объяснила себе эти странные ощущения.