– Может обратно вернемся? – спросил Мингалеев, понимая тщетность их общих усилий. – И пусть будет, что будет.
– Не—э, товарищ прапорщик, нельзя возвращаться! – ответил Влад. – Вы правильно сказали – погибнем у дороги. Давайте отдохнем и попробуем по— другому – я вас на спине понесу.
– Севернин, да ты хоть знаешь, сколько во мне килограммов? Восемьдесят! Да еще три автомата с подсумками, да мешки!..
– Товарищ прапорщик, я, пока жил в деревне, знаете сколько мешков с картошкой натаскался? Тысячи! Дотащу вас однозначно.
Растроганный прапорщик не выдержал:
– Слушай, хватит меня все время называть «товарищ прапорщик, товарищ прапорщик». Сейчас не та обстановка – не до субординации! Лишь бы живыми остаться…
Он протянул руку и предложил:
– Давай просто: я – Андрей! И на «ты»!
Они пожали друг другу руки и, не сговариваясь, поднялись на ноги. На этот раз дело пошло быстрей. Влад сначала относил Андрея с одним автоматом на несколько десятков метров вперед, а потом возвращался за остальным имуществом: двумя автоматами и рюкзаком с сумкой, где хранились продукты и запасное белье.
Можно было, конечно, выбросить тяжелую сумку прапорщика и все вещи сложить в рюкзак, но, когда Влад предложил это сделать, Андрей возразил:
– Нельзя! Там у меня ценности…
Влад ничего не стал уточнять – ценности так ценности, хотя в тех условиях, в которых они оказались, многое напрочь теряет свою цену. Например, сейчас самое ценное – это успеть до рассвета дойти до холмов.
К первым буграм они добрались, когда до восхода солнца еще оставалось пару часов, но в предчувствии этого ночные обитатели пустыни уже прекратили свою деятельность. Неглубокая выемка между двумя колючими кустарниками в темноте показалась им достаточно удобным местом для остановки, и оба устало откинулись спинами на остывший за ночь песок. Влад попытался прислушаться, чтобы оценить окружающую обстановку, но они с Андреем так бурно втягивали в себя воздух, что он тут же отказался от своей попытки. Все равно ничего постороннего не получится услышать. Постепенно дыхание восстановилось, и, приподнявшись, Влад вслушался в темень, но каких—либо звуков, как ни старался, не уловил. Он даже в какой—то момент глубоко несколько раз втянул ноздрями воздух, надеясь учуять что—то похожее на бензин или запах гари, но и таких признаков присутствия человека уловить тоже не смог.