Ну и загнул. Интересно не переборщил с эпосами?
–Картограф, говоришь. И где твои карты? Говорят, тебя нашли абсолютно голого и грязного в степи. Словно дикий зверь, блуждал по окрестностям. Не оборотень ли ты, Локус? – вопрос повисает в воздухе, лязгнул мечом стражник, ну так, на всякий случай.
Я роюсь в памяти, вспоминая все, что связано с оборотнями. Если не изменяет память, они превращаются в различных зверушек и обратно. В данный момент я в человечьем обличие, это точно. На всякий случай ощупываю себя под смешки деловых. Убедившись, что со мной все в порядке, отвечаю первое, что приходит в голову.
– Отвечу так, уважаемый Баха-ата. В пути на меня вероломно напали разбойники. Эти негодяи отняли все имущество и одежду в том числе. За малым не убили, понадеялись на диких зверей, – я трагично закатываю глаза, молодец, вру и не краснею. – Спасибо добрым людям, приняли как родного, – стараюсь не вспоминать про волосяной аркан на своем горле, – накормили, обогрели…
Возникла пауза. На последних словах хан почему-то хмурит брови.
–Ты хочешь сказать, что я, Баха-ата, плохой хозяин этих земель, раз допустил грабеж? – от возмущения бьет ладонью по поручню кресла, а принцесса грозно топает ножкой и, махнув руками, пытается что-то сказать, но, взглянув на мать, утихомиривается.
– Вижу кольцо на твоем пальце, почему злодеи отняли одежду, но оставили украшение?
Ну вот, приплыли, начинаем разговаривать на повышенных тонах. Кольцо запульсировало в тон моему сердечному ритму, словно кто-то живой в нем предупреждает об опасности. Тук, тук, тук, тук. Серьезно задумываюсь над ответом, случайно бросаю взгляд в небо. Там появились мелкие тучки. Они по-хозяйски пытаются отстранить солнце от выполнения своих обязанностей, но страж-ветерок с легкостью их разгоняет в сторону, где они опять собираются силами. Интересно, разразиться дождь или пронесет. Мимо пролетела с громким, испуганным лаем свора собак, следом шипя и злобно мурча матерый, с висящей клочьями шерстью на впалых боках, котище. Деловые горячо заспорили обо мне. Никак ставки делают: казнят или помилуют. Так себе вопросик, с двойным дном. Ну да ладно, и я не пальцем деланный.
– Отвечаю, дорогие Гиззарцы! Вы своими глазами видели, кольцо забрать не так-то просто, – в глубокой скорби указываю на два прямоугольника из металла и плоти, бывшими стражниками. – Вот что стало с вашими братьями, они вели себя агрессивно, за что и поплатились, – блефую, сам толком не зная, что да как, но чем черт не шутит, вдруг прокатит.