Всю жизнь она проработала в трамвайном депо, считала медяки, а когда вышла на пенсию пошла работать в ясли, к самым маленьким детям. Наверное потому, что эти крохи нуждались в любви пока их мамы работали. Для нее они были милые, хорошие, любимые. Покупала им баранки и леденцы, завязывала тоненькие хвостики, не ругала за мокрые штаны. Знала бесконечное число детских присказок, считалочек, шуток, стишков и песенок. Была и для них бабушкой-любовью.
Она ехала на другой конец Москвы и везла для малознакомой Маше или Кате хлеб и молоко, потому что им тяжело носить, нянчилась с соседскими малышами, навещала одиноких подружек.
Мне она помогла растить сына. Приезжала ни свет ни заря, чтобы мы с мужем могли поехать в институт, ни за что не хотела, чтобы я брала академку. Может от нее ему передалось умение любить.
Последние годы она провела в интернате для больных деменцией. Она припрятывала конфеты и угощала тех, кого никто не навещал, это бывшие воспитанники интернатов для умственно отсталых детей. «Для Витеньки, для Павлика или Сонечки» – говорила она. – Бедненькие, нет у них никого». Помогала на кухне, помогала в отделении, помогала всем, кому была нужна забота. Вот такая она моя бабушка-любовь.
Утро началось странно. Нам с бабушкой выдали по стулу и отправили сидеть в коридоре, а мама с папой начали ходить по нашей двадцатиметровой комнате, размахивать руками, спорить, что-то мерить. Наконец шум утих и началось…
Огромный, как мне казалось, шкаф сорвался со своего места и поехал прямо к двери, но не доехал, свернул на полпути и перегородил комнату. Следом за ним двинулся сервант. Гремя посудой и звеня рюмками, прислонился к шкафу боком. Образовалась темная малюсенькая комнатка. Туда с трудом запихнули наши с бабушкой кровати.
Бабушка тяжело вздохнула, я весело заерзала на стуле. Ура! У меня теперь своя комната! Ну и пусть, что без окон, ну и пусть, что по ней нельзя ходить, зато можно долго в темноте играть под одеялом.
Дальше, куда-то в неведомое отправились диван, стол и стулья. (Из коридора этого было не видно).
Родители сели рядом с нами передохнуть. И все мы вместе стали чего-то ждать…
Оно появилось в дверях очень скоро. Черное. Огромное. Страшное. Оно с важным видом въехало в нашу комнату, и мы с бабушкой обе тяжело вздохнули. Пространства для игр и жизни практически не осталось…