Его взгляд на мгновение остановился на собственных глазах в отражении. В них читалась смесь решимости и усталости – усталости от постоянного притворства, от необходимости скрывать свою истинную сущность.
Тем временем София, не в силах больше бороться с творческим блоком, откинулась на спинку стула. Ее взгляд был прикован к неудачному эскизу. Листок бумаги, покрытый бледными, неуверенными линиями, словно насмехался над ней, напоминая о былых успехах и нынешнем бессилии.
Внезапно эмоции, которые она так долго сдерживала, вырвались наружу. София схватила лист, смяла его в комок и с силой бросила через всю комнату. Комок бумаги ударился о стену и упал на пол, словно символ ее разбитых надежд.
«Черт возьми!» – воскликнула она, ударив кулаком по столу. Боль в костяшках пальцев на мгновение отвлекла ее от внутренней боли.
София закрыла лицо руками, чувствуя, как подступают слезы. Она была опустошена, разочарована в себе. Куда делась та уверенная, творческая девушка, которая могла создавать шедевры?
«Я больше не могу так,» – прошептала она в пустоту комнаты. – «Я не знаю, кто я без своего искусства.»
Ее взгляд упал на альбом с прошлыми работами, все еще лежащий на столе. София провела рукой по обложке, чувствуя под пальцами фактуру бумаги. Это прикосновение словно напомнило ей о том, кем она была и кем все еще может быть.
Алексей, тем временем, стоял перед входной дверью своей квартиры. Его рука лежала на дверной ручке, но он медлил. За этой дверью был мир, полный людей, взглядов, суждений. Мир, в котором ему приходилось постоянно быть настороже, скрывая свою истинную сущность.
Он сделал глубокий вдох, выпрямляя спину и расправляя плечи. Его лицо приняло выражение спокойной уверенности – маска, которую он носил каждый день.
«Ты справишься,» – сказал он себе тихо. – «Ты всегда справляешься.»
С этими словами Алексей открыл дверь и шагнул в коридор. Звук захлопнувшейся двери эхом разнесся по пустой квартире, словно финальный аккорд утренней симфонии притворства.
София, собрав остатки решимости, снова села за стол. Она взяла новый лист бумаги и карандаш, решив попробовать еще раз. Ее рука все еще дрожала, но в этот раз она не позволила страху остановить себя.
«Пусть будет не идеально,» – прошептала она, начиная рисовать. – «Но это будет мое.»