– Готова? – раздался голос за дверью.
Элизабет вздрогнула. Голос был мягким, но в нем чувствовалась стальная уверенность. Она знала, что не может больше откладывать.
– Да, – ответила она, стараясь, чтобы голос звучал твердо.
Дверь отворилась, и в проеме возник высокий мужчина, одетый в строгий черный костюм. Его лицо было скрыто в тени, но Элизабет успела заметить пронзительный взгляд холодных, серых глаз. Он, казалось, сканировал ее, оценивал.
– Прошу, – произнес он, слегка склонив голову в приглашающем жесте.
Элизабет кивнула и последовала за ним. Они прошли по длинному, темному коридору, стены которого были украшены старинными портретами. Казалось, что глаза на этих портретах следят за каждым ее шагом. Элизабет ощутила, как нарастает напряжение. Она пыталась проанализировать происходящее, понять, что ей ожидать. Но все ее попытки были безуспешны. Она чувствовала себя, словно попала в лабиринт, где каждая дверь ведет в неизвестность.
Мужчина, не произнеся ни слова, подвел ее к большой дубовой двери, украшенной резными изображениями мифических существ. Он открыл дверь и жестом пригласил ее войти. Элизабет вошла в комнату, где ее ждал тот самый изысканно сервированный стол и тот самый тусклый свет лампы.
– Проходите, мадам Элизабет, – произнес мужчина, кивнув на стол. – Располагайтесь.
Он сел напротив, его лицо все еще оставалось в тени. Элизабет осторожно опустилась на стул.
– Вы… Коллекционер? – спросила она, стараясь скрыть дрожь в голосе.
– Просто зовите меня… хозяин, – ответил он. – Вам будет так удобнее.
– Но зачем… зачем вы меня пригласили? – продолжала Элизабет, пытаясь понять мотивы этого человека.
– Чтобы насладиться вашим талантом, – последовал ответ. – Я долго наблюдал за вашими работами. Они поразительны. Вы, несомненно, обладаете уникальным даром видеть тьму в людях.
– Тьму? – переспросила Элизабет, нахмурив брови. – Я просто изображаю реальность.
– Реальность, которую многие предпочитают игнорировать, – ответил хозяин. – Вы же, напротив, видите ее, обнажаете, выносите на суд зрителя. И это… восхищает.
– Но… это не делает меня убийцей, – прошептала Элизабет.
– Убийцей? – переспросил хозяин, его голос был полон легкой иронии. – Вы просто художница. Но художник, который может заглянуть в самые темные уголки человеческой души. А это, поверьте мне, куда опаснее.