И добавлял текст уже от режиссера Прокопыча:
– Давайте вместе отужинаем в ресторане «Летний сад»! Там прекрасно готовят!
Потом они смеялись, продолжая идти.
И ему было жаль, что это не фильм, и что он не актер, играющий Гурова, и что не будет съемок эпизода, где они вдвоем займутся любовью. Эта сцена быстро пронеслась у него перед глазами, пока они с Мирославой играли пятый дубль. И он бы хотел, чтобы снимали, шестой, и седьмой и дальше! Но режиссер, наконец, удовлетворено прокричал:
– Все! Снято! Яша выплатишь парню гонорар!
И обращаясь к нему пробубнил:
– Сыграл гораздо лучше этого бездельника! Ты случайно, не актер?
Он покачал головой, провожая глазами Мирославу, которая скрылась в вагончике гримерки:
– Актер по жизни, но не театра и кино.
Режиссер усмехнулся:
– Ну, давай! Если что, в рекламе есть желание сняться еще раз?
Захар ответил:
– Нет, думаю, телевидение обойдется без меня.
Глава четвертая «Вы не знаете где Вера?»
Захар не спешил уходить, он медлил, наблюдая, как помощник режиссера командовал рабочими, чтобы те аккуратно укладывали реквизит и оборудование. Тут и там слышался теперь уверенный голос Якова: «Осторожно! Не мешки с углем грузите, а обо– ру– дование!».
Он смешно воздевал руки к небу и закатывал глаза, вновь ощутив себя незаменимым и главным, опять превращаясь из Яшки в Якова Петровича, дирижирующего парадом: «Ничего доверить нельзя! И откуда такие косорукие люди берутся!»
Захар поглядывал на вагончик, где скрылась Мирослава. Долго ждать не пришлось – дверка хлопнула и оттуда выглянула Мирослава:
– Яков Петрович! Вы не знаете где Вера?
Помощник режиссера обернулся:
– Мирославочка! Детка! Вера собрала вещички, когда ты играла третий дубль с этим молодым человеком! – Яков Петрович указал пальцем на Захара, – Ей не терпелось поскорее удрать со съемочной площадки из– за очередного ухажера! Хотя она, конечно, соврала, что записалась лечить зуб!
Лицо Мирославы на мгновение изменилось, как будто на голубом, ясном небе промчалась тучка. Она всплеснула руками:
– Вера, блин! Она же вместо своей сумки – мою схватила! А там одежда, в которой я пришла и кошелек! И что теперь делать?
Помощник режиссера поправил редкую шевелюру, заботливо зачесанную на бок, и озарился неожиданной идеей:
– Мирославочка! Я думаю, что Вера не станет возражать, если ты дойдешь до дома в этом прекрасном платье и туфлях! И сказать по правде, тебе этот берет и кружево очень идет!