– Подойди ко мне.
Женя послушался, не зная, куда деть свои руки: сцеплял пальцы в замок, прижимал кисти к груди, прятал за спину. Спальня ощущалась огромной и пустой, будто актовый зал, подготовленный для танцев, а путь от порога до кровати – непривычно длинным.
Мать устало обняла Женю. Тот вздрогнул: холод пальцев ощущался даже сквозь пижаму, а в маленькую ключицу уткнулся непривычно горячий лоб. Женя чувствовал, как успокаивалось прерывистое дыхание Матери и как намокала ткань у него на груди.
– Что тебя тревожит? – наконец спросила Мать.
Женя тоже её обнял.
– Мамочка, я не могу заснуть.
– Я знаю. – Мать мягко высвободилась из объятий. – Но это следствие, не причина. Что тебя тревожит?
Поначалу нежный голос Матери быстро обрёл привычные властные нотки. Если бы не странный румянец на её щеках, этот разговор мало бы чем отличался от остальных.
– Вы ссорились, я слышал в коридоре…
Мать поморщилась.
– …и мне стало страшно. Мамочка, где папа?
После этих слов бледные ладони обхватили Женино лицо. Подушечки ледяных пальцев мягко массировали детские виски, а длинные фаланги накручивали кучерявые волосы. Мать смотрела на сына, но мысли её явно были обращены к чему-то другому.
Наконец, Мать ответила:
– Он покинул нас.
– Папа ушёл?
Женя не поверил своим ушам. В тот миг мысли не носились в его голове стаей ворон, а ползли медленно и тяжело, подобно катку, чтобы спустя полминуты снести хлипкий забор самообладания.
– Да, ушёл. Не смог принять наш путь.
– А когда он вернётся?.. Мама, когда он вернётся?
– Он не вернётся, мой мальчик.
Последние слова Мать произнесла напряжённым шёпотом. Женя всхлипнул, его горло вмиг пересохло, а вся утерянная влага, казалось, хлынула наружу в виде слёз.
– Так бывает, сердце моё. – Мать вытерла сыновьи слёзы тыльной стороной ладони. – Бывает, что кто-то встаёт у тебя на пути. Кто-то очень близкий… становится чужим. И не оставляет иного выбора, кроме как сокрушить его либо погибнуть самому…
Женино лицо налилось кровью, рот раскрылся, как у выброшенной на берег рыбы. Спазмы сотрясли горло; в груди разрослась пустота, словно Женю пробило чугунным ядром.
– Будет непривычно, но мы выдержим. Ты и я…
– И Вика, – выдавил из себя Женя. Сам он не услышал своих слов, но Мать, похоже, прочла по губам.
– И Вика. А теперь мне нужна твоя помощь.